Митюха выхлебал бутылку пива залпом. Слишком уж сегодня развспоминалось. Потому что жалко эту дурынду Ляльку. Что живет тут, да бог с ней, даже лучше, Митюха одиночества боялся больше всего на свете. Ревет вот по ночам — плохо это. Если б просто пила да веселилась — это одно. А тут. Значит, разъедать начало нутро. А раз начало — разъест, куда ж ей, сопле такой, устоять-то. И снова — накатило-нахлынуло. О другой, что не устояла.
Митюха сел на постели рывком. Ну, хватит. Нечего разнюниваться. «Вот сейчас встанешь и пойдешь в магазин, — сказал он себе, — самостоятельно».
Но подвиг не понадобился. В коридоре бодро затренькал звонок. Митюха глянул на часы. Старинные ходики в большом деревянном корпусе красовались в углу комнаты. Их регулярный бой, конечно, мешал иной раз спать. Но Митюха относился к ним как к члену семьи и ни за что не дал бы перетащить в другое место. Циферблат спокойно демонстрировал малую стрелку на цифре пять, а большую на цифре девять. То есть шесть утра, без пятнадцати минут. Не слабо кого-то поднесло с утра. Не иначе «Ванька-встанька» мыкается. Из других гостей, видно, выперли, вот и прибрел, бедолага, в надежную гавань.
«Ваньками-встаньками» в компании называли ребят, которым с похмелюги совсем не спалось. Такой обычно просыпается часа в четыре утра и бродит как лунатик по дому, мешая окружающим. За что бывает не раз обруган и забросан тапочками. То ему — пить, то — в туалет, то — поговорить, ну и, конечно, — выпить. Но вот незадача. В такой час обычно уже все выпито, а магазины закрыты. А если какой и открыт, так ни у кого денег нет! Но «Ваньку-встаньку» с толку не собьешь! Он терпит изощренные ругательства, ботинки, летящие в голову, угрозы и насмешки. И продолжает куролесить до тех пор, пока дружки, изнемогая от желания наконец окунуться в объятия Морфея, не вытряхивают из карманов всю оставшуюся мелочь, вручают ее зануде и выталкивают его за порог. Особо циничные «Ваньки» через часок возвращаются и громогласно предлагают составить компанию принесенной бутылке. И опять занудничают до того момента, пока кто-нибудь, ворча и ругаясь, все же не встает и не усаживается за утреннюю беседу с возлияниями.
Так вот, в дверь Митюхе звонил сейчас некий «Ванька» скромный, то есть не решившийся вновь беспокоить прежнюю компанию, а, напротив, побредший в другое известное ему гостеприимное место. Где, по его мнению, может, есть страждущие на халявную выпивку.
