Лодка уткнулась носом в берег. Санчо спрыгнул на мокрый песок и выжидательно посмотрел на Максима. Тот отложил свой лук и подал руку Тоньке, хотя любому было ясно, что ни в какой помощи она не нуждается. Просто Макс начитался рыцарских романов, в которых дамы требуют учтивого обращения, и теперь старался вести себя как галантный кавалер.
Тонька проигнорировала протянутую руку. Великий Магистр Ордена Золотого Льва покраснел. Скрывая смущение, он ухватился за борт и помог Санчо вытащить лодку на берег.
Лодка была тяжёлая, но приятели старались изо всех сил, потому что на них смотрела Тонька. Антонина. Её можно было называть только полным именем, потому что она не признавала никаких сокращений. Антонина — и точка. Если, конечно, не хочешь нарваться на неприятность. Ни Санька, ни тем более Максим этого не хотели.
Они выволокли лодку на берег и остановились, стараясь выровнять дыхание.
— Ты мне чуть ногу не отдавил, — сварливо сказал Макс и покосился на Антонину. — Вот так и становятся калеками. На всю жизнь.
— Калека в джунглях не выживет, — заметил Санчо. — Придётся просить Антонину, чтобы она тебя пристрелила. Из милосердия. Не оставлять же тебя на растерзание стае стреляных волков.
Тонька фыркнула, повернулась к мальчишкам спиной, одним движением выхватила из колчана боевую стрелу, натянула лук и выстрелила в ель, что стояла метрах в пятнадцати от неё. Тонька всегда стреляла не целясь. И редко промахивалась. Талант у неё такой был. Ей вообще все давалось очень легко.
— Это был лесной упырь, и ты попала ему прямо в глаз, — сказал Максим и сразу же вскинул свой лук. Сухо щёлкнула тетива. Стрела со стуком вонзилась в ствол чуть повыше первой. Посыпалась кора.
— Один — один, — начал счёт Санчо.
— Нужно обойти полигон по периметру, — деловито сказал Максим, и вдруг опять забубнил замогильным голосом: — Тёмными ночами, когда полная луна на миг проглядывает из-за туч, Чёрный Генерал во главе своего воинства выходит из подземелья и бродит по земле — ищет, кого порешить. И пока кого-нибудь не встретит, не может вернуться, ибо таково его проклятие. А с третьим криком петуха воинство его исчезает, а сам он превращается в чёрную собаку или в камень, а иногда в огородное пугало, и терпеливо ждёт нового полнолуния. И у ног его лежит бесценное сокровище.
— У камней не бывает ног, — едко заметил Санчо. — И у пугал не бывает. А у собак не ноги, а лапы. Врешь ты всё.
— Чтоб я сдох! — поклялся Великий Магистр. — Провалиться мне на этом месте!
