Сколько времени продолжался обстрел Вербицкий так и не понял: может пять минут, а может и полчаса. Обстрел закончился также внезапно, как и начался. Зловещую тишину нарушали стоны раненых. Марат поднял голову. Меньше чем в полуметре от него на окровавленном мху лежала оторванная ступня. Зрелище было бы не столь жутким, если бы не одно обстоятельство – ступня торчала из стоптанного белого кроссовка. Только теперь Вербицкий со всей отчетливостью осознал – в его стране идет гражданская война и тому, кто ее проиграет, пощады не будет.
Антидот оказался более деятельным, чем Марат. Он ловко просунул четырехгранный штык винтовки под шнурки и отшвырнул тошнотворное содержимое кроссовка подальше. Поблагодарить его Вербицкий не успел. Раздался рев двигателей. Из кустов, через которые Вербицкий пришел к партизанам, выехал бронетранспортер. По крайней мере, так обозначил эту машину Марат.
Черный сигарообразный ее корпус покоился на шести огромных, в рост человека колесах. Ни намека на окна. Спереди и по бокам зловещая машина ощерилась лесом стволов и раструбов, а сзади вращалось что-то похожее на параболическую антенну.
Не успел Вербицкий как следует рассмотреть чертову колесницу, как из раструба вырвался тугой столб огня. Запахло горелой древесиной. Новый выстрел из огнемета нашел цель. Окутанный языками пламени человек вскочил, завертелся волчком. Не издав ни звука, несчастный рухнул на землю, подняв в небо фонтан оранжевых искр. Затявкал пулемет. Поливая свинцовым смерчем все на своем пути, бронетранспортер продвигался к центру лагеря.
Почему они стреляют в ответ?! Есть же гранатометы. Или они не способны остановить этого, закованного в стальные латы дракона?!
Вербицкий решил действовать самостоятельно. Поймал в прицел «дробыша» наиболее как ему казалось уязвимую деталь машины – параболическую антенну. Может если удастся ее повредить бронетранспортер лишится зрения? Черт. Талаш отдал приказ не стрелять без его команды. Отдал, то отдал. А может, его уже нет в живых?
Подминая под себя кусты, выкатились еще три бронетранспортера. Два обстреливали лагерь из пулеметов, размещенных на вращающихся платформах, два – поливали землю огнем.
Марата охватила паника. На мгновение ему показалось, что в живых остался только он. Очень живо представилось, как колеса бронетранспортера вдавливают его в мох. Не бывать этому. Он будет отстреливаться и отходить в лес.
– Огонь! – прогремел над сумятицей треска и рева зычный голос Талаша. – Огонь!
