Валентин остановился у одного из навесов. Там за столом из плохо оструганных досок сидели двое. Первый, мужчина лет шестидесяти был наряжен в серый деловой костюм, весьма неуместный в таком месте. Верхние пуговицы белой сорочки он расстегнул, а узел галстука ослабил настолько, что сам галстук болтался чуть ли не на животе. Марату этот человек напомнил депутата Бойцова – такие же стриженые ежиком волосы, простецкая физиономия. Мужчина то и дело вытирал лоб носовым платком невероятных размеров, а затем запихивал его в карман брюк, чтобы через минуту достать вновь.
Его собеседник выглядел куда как колоритнее. Офицерская гимнастерка, брюки-галифе полевого образца, начищенные до блеска хромовые сапоги и портупея – все это выглядело слишком театрально, но не шло ни в какое сравнение с театральностью шапки-кубанки. Такие головные уборы Вербицкий видел лишь в фильмах про гражданскую войну. Обладатель чудо-шапки не избегал этого сходства, а наоборот старательно его подчеркивал – даже прикрепил на кубанку полоску красной ткани. Наискосок, как у заправских партизан. Шрам на левой щеке рассекал верхнюю губу пополам, отчего казалось: этот красавец все время презрительно улыбается.
Он занимался тем, что вертел ручку настройки древнего приемника «Океан», пытаясь поймать какую-то волну, но из динамика доносился лишь треск статических помех. К антенне приемника привязали кусок проволоки. Второй его конец закрепили на крыше навеса, но эта уловка, как видно не срабатывала. Мужик в кубанке тихо матерился себе под нос, но заметив Веру улыбнулся.
– О, какие люди! Вижу-вижу, выкрутилась и на этот раз. Садись, девочка и рассказывай все по порядку.
– А гостей, дядя Талаш, почему не приглашаешь?
– Пока не заслужили. Ты их для начала представь…
– Брось, Талаш! – Багор выступил вперед. – Сам звал. Вот я и пришел. Чего ерепенишься?
– С тобой, паря, отдельный разговор будет. А вы двое, что за птицы?
– Григорий Бельский! – поспешил представиться Антидот, протягивая партизанскому вожаку руку. – Помог вашей девушке сбежать из застенков…
– Спрячь граблю! – буркнул Талаш. – По роже вижу, кто ты такой.
– Поразительное свойство моего лица! Всем кажется, что они меня где-то видели! Между тем…
– А парень-то шутник, – Талаш усмехнулся. – Как он тебе, Василий Макарович?
– Подозрительный типус, – пробасил Серый Костюм, почему-то глядя не на Бельского, а на Вербицкого. – Пусть пока при кухне побудет. Дальше поглядим, куда его пристроить.
