И тут раздалось шипение. Для Вербицкого оно прозвучало как трубный зов. Двери открывались. Есть все-таки Бог на свете! Марат рванулся вперед. За спиной прогрохотал выстрел. Тамбур наполнился запахом порохового газа. Стекло покрылось паутиной трещин и взорвалось осколками. Один из них вспорол кожу на лбу Вербицкого. Резкая вспышка боли ускорила реакцию. Как только дверь открылась, Марат прыгнул в темноту. Земля ударила по ногам с такой силой, что он не смог удержать равновесия. Покатился по какому-то склону. Движение остановил бетонный столбик, встретившийся с головой Марата. Боли он не почувствовал. Просто перед глазами заплясали разноцветные огоньки. Прогремел второй выстрел. Вслед за ним – ругательства Байдака. Яростный писк Петеньки. Марат встал на корточки. Прополз таким манером метров десять. Выпрямился. Смахнул ладонью заливавшую глаза кровь и бросился бежать. За спиной слышался топот сапог. Преследователи были совсем близко. Байдак и Петя не собирались оставлять нарушителя стабильности в покое.
Глава 3. Озма из Страны Оз
Завели моду в живых людей палить! Марат бежал по ржаному полю, рассекая ряды колосьев, как корабль морские волны. Зачем-то петлял. Потом понял, что погоню таким дурацким способом со следа не сбить. Помчался по прямой и вскоре был вознагражден за это смелое решение – оказался на узкой асфальтовой дорожке, пересекавшей поле. То, что доктор прописал. Вербицкому было жизненно важно отдохнуть и привести обувь в порядок. Он давно не подвергал организм столь изнурительной нагрузке. Сердце готово было выскочить из груди, легкие горели, будто он вдыхал не воздух, а раскаленную лаву. Ноги тоже не годились для бега на длинные дистанции. Голени саднили так, словно по ним прошлись крупнозернистой наждачной бумагой.
Марат плюхнулся на асфальт. Одну за другой снял кроссовки. Так вот почему он решил, что в обувь набилась колючая проволока! Не проволока вовсе, а колосья. Правда, слишком жесткие для ржи. При свете бледнеющей луны Вербицкий рассмотрел колосья. Толстый, неохотно гнущийся стебель. Листья с острыми, как лезвие бритвы кромками. И собственно колос. Приплюснутый, с микроскопическими зернами. Эту рожь явно перекормили какой-то химической дрянью. Она не вызывала естественного желания растереть колосок и попробовать зерна на вкус. Скорее всего, не годилась даже на солому.
Вербицкий отшвырнул колос. Интересно, что сотворил с его ногами свежевыведенный сорт ржи «Белорусская проволочная»? Отвернув край носка, Марат тут же вернул его на место. Всю голень испещряли параллельные царапины. Теперь голова. Вербицкий ощупал лоб. Рану нельзя было назвать серьезной, но лоскут кожи, болтавшийся над правым глазом, приятных ощущений не вызывал. Хорошо хоть, что кровь подсохла. Если все это дело промыть и перебинтовать – до свадьбы заживет.
