Очень трудно смотреть на гнев бесстрастно, ибо он есть часть меня, но именно так я пытаюсь смотреть. Вот я, склонный к насилию человек, безотносительно к тому, черный ли я, коричневый, белый или красный. Для меня неважно, является ли эта склонность унаследованной или возникшей под влиянием общества; для меня важно лишь одно: возможно ли быть свободным от нее. Быть свободным от склонности к насилию — это для меня все. Это для меня важнее, чем секс, пища, положение, ибо эта склонность развращает меня, она губит меня и губит мир, и я хочу понять ее, я хочу быть выше нее. Я чувствую себя ответственным за весь этот гнев и насилие в мире. Я чувствую свою ответственность, и это не только слова. Я говорю себе: «Я смогу что-то сделать, если только окажусь способным возвыситься над гневом, над насилием, над национализмом». И то чувство, что я должен понять насилие в самом себе, дает потрясающую энергию, страстное желание исследовать.
Но возвыситься над насилием — не значит подавлять его, отбросить его или сказать: «Что ж, — это часть меня, и с этим ничего не поделаешь» или «Я этого не хочу». Я должен видеть насилие, я должен его изучить, я должен очень тесно с ним соприкоснуться, но такое соприкосновение невозможно, если я его оправдываю или осуждаю. Даже осуждая насилие, самим фактом осуждения мы оправдываем его. Поэтому я говорю: перестаньте пока осуждать или оправдывать его.
Так вот, если вы хотите прекратить насилие, если вы хотите прекратить войны, то как много энергии, как много жизненных сил отдаете вы этому? Неужели для вас не имеет значения то, что ваших детей убьют, ваших сыновей призовут в армию, с ними будут грубо обращаться и превратят в пушечное мясо? Разве это вас не волнует? Бог мой, если это вас не интересует, что же вас тогда интересует? Копить деньги? Развлекаться? Принимать наркотики? Неужели вы не видите, что это насилие в вас самих губит ваших детей? Или вы воспринимаете это как некую абстракцию?
Если вы заинтересованы, попытайтесь вникнуть в это всем вашим умом, всем сердцем. Не усаживайтесь поудобней, говоря «что же, расскажите мне об этом». Я повторяю вам, что вы не можете внимательно следить за гневом или насилием, если смотрите глазами осуждения или оправдания. И если это не станет для вас жгучей проблемой, вы не сможете прекратить ни гнев, ни насилие. Итак, прежде всего вы должны учиться. Вы должны учиться смотреть на гнев так, как вы смотрите на вашего мужа или жену, на ваших детей. Вам нужно научиться слушать даже политического деятеля. Вы должны выяснить, почему вы не объективны, почему вы осуждаете или оправдываете; вы должны понять, что вы осуждаете и оправдываете, поскольку само осуждение или оправдание является частью социальной структуры, в которой вы живете, вашей обусловленности как немца или индуса, негра или американца, кем бы вы ни оказались по своему рождению со всей тупостью ума, проистекающей из обусловленности. Чтобы учиться раскрывать нечто фундаментальное, вы должны быть способны проникать глубоко. Если у вас грубое орудие, тупой инструмент, вы не сможете проникнуть глубже. Поэтому сейчас мы хотим сделать более острым наш инструмент, наш ум, который стал тупым от всех этих оправданий и осуждений. Вы сможете вникнуть глубоко, если ваш ум такой же острый, как иглы, такой же крепкий, как алмаз.
