— Возможно, причина того, что тебе так сложно найти себя в жизни, заключается в том, что ты ещё не нашла свою добродетель, — внезапно предположил Наблюдатель.
Я остановилась.
— Что? Как ты узнал о… ладно, не бери в голову, — а затем добавила: — Что ты имел в виду под моей добродетелью?
— Ну, — начал летающий шар, — величайшие герои Эквестрии, пони, связанные нерушимыми узами дружбы и силы, по отдельности олицетворяли великие добродетели общества пони. Доброту, честность, смех...
— Смех — добродетель?.. — спросила я с сомнением
— Уж поверь мне, — продолжил спрайт-бот, не уходя от темы, — ...щедрость, верность и магию. Но они ничего не подозревали, пока одна пони не обнаружила, что её друзья олицетворяют эти добродетели, и все вместе они посвятили этим добродетелям всю свою жизнь. Не буду утверждать, что это единственные добродетели, они лишь…— бот замолчал, видимо, подыскивая слова, — …минимальный необходимый набор. Просто хочу сказать, что, когда ты откроешь главную добродетель в своём сердце, ты найдёшь себя. И тебе больше никто и ничто не потребуется, чтобы определить твоё место в… — голос Наблюдателя с резким щелчком затих, из бота снова полилась музыка.
— Гениально.
Я посмотрела на медленно улетающий бот.
Уж если это не было полной чушью, то что же было? Допив газировку, я бросила бутылку в кучу таких же неподалёку. Пустые бутылки захламляли Эквестрийскую Пустошь, как сорняки.
Мне в голову пришла ещё одна мысль. О Наблюдателе. «Копытоводство по выживанию в Пустоши» было написано после того, как на землю обрушились мегазаклинания. Гораздо позже, судя по советам, касающимся собирательства. Так что этой книги не могло быть в настоящем, довоенном фонде библиотеки Понивилля. Она попала туда позже; и, судя по тому, что она не была порвана, сожжена или заляпана кровью, совсем недавно. Это заставило меня задуматься: неужели Наблюдатель знал, что рейдеры держат тех несчастных пони в плену? И если да, то не поэтому ли он и послал меня туда? Неужели Наблюдатель использовал меня, заставив пройти через тот ужас, в надежде на то, что я их освобожу? Я не могла сказать наверняка. Впрочем, учитывая, что Наблюдатель спас меня, я была обязана ему неким кредитом доверия... но всё равно не могла отделаться от назойливого чувства, что Наблюдатель провёл меня — а я не любила, когда меня обманывали.
Я снова навострила уши, когда музыку в очередной раз прервал голос. Но это не был голос Наблюдателя. Это был кто-то другой. Этот голос не был металлическим. Это был приятный, вкрадчивый голос жеребца.
