Когда я вернулась с кухни, рейдер как раз любовался на творение своих копыт в главной комнате. Один взгляд на меня (и мой растущий арсенал) — и он убежал наверх. Я побежала за ним, револьвер рассекал воздух в облачке магии, совпадавшим по цвету с сиянием, исходившим от моего рога.
Он забежал в дверь этажом выше. Мне понадобилось мгновение, чтобы добежать до неё, но осторожность заставила меня остановиться, перед тем как ворваться туда. Если бы я была на его месте, я бы поджидала прямо за углом, в готовности снести голову рейдеру, забежавшему внутрь. Поскольку всё было наоборот, я не собиралась совершать подобную ошибку.
Крик жеребёнка: “Ааа, помогите!” поменял сценарий.
Подойдя сбоку, я распахнула дверь. Атаки не последовало, и я ворвалась внутрь — и встала как вкопанная.
Комната была больше захламлена книгами и оканчивалась огромным окном с выходом на балкон. Она была так же отвратительно украшена, как и предыдущая, но тут была куча грязных матрасов. Рядом с открытым окном на пропитанном до черноты кровью матрасе лежала кобылка, ещё даже не получившая кьютимарку. Её многократно избивали и насиловали, а место, где должна была появиться кьютимарка, было покрыто множеством маленьких ожогов.
Её верёвки, как будто перегрызенные, лежали неподалёку на полу. И между ней и мной стоял рейдер с необычным заложником: гулем! Я тут же сообразила, что она, должно быть, влетела через балкон; и (если мне было позволено верить в то, что в мире ещё осталось порядочность) это наверняка она перегрызла верёвки пленницы. Теперь она стояла у стены с лезвием топора у горла.
Какая-то часть моего сознания продолжала отвлекать меня, задаваясь вопросом, как пони-зомби смогла взлететь, если на её крыльях даже не осталось перьев? Будто это было ещё более странным и жутким, чем её способность оставаться живой (в каком-то смысле) в таком разлагающемся состоянии.
От раздумий меня отвлёк ближайший стол. Увидев пепельницу с дымящейся сигарой, я сразу поняла, как та кобылка получила свои ожоги. Ярость переполнила меня до такой степени, что, казалось, вот-вот начнёт сочиться из глаз. Рядом с пепельницей на книге (лишь немного грязноватой), на обложке которой был изображён стилизованный череп пони, лежали два уже знакомых мне металлических яблока. Вторая книга, с изображением револьвера, практически идентичного тому, что парил в воздухе рядом со мной, упала на пол и лежала у ножки стола рядом с несколькими карандашами и детской коробкой для завтраков. На ней был изображена улыбающаяся нежно-белая единорожка с красивой розово-лиловой гривой, выглядывающая из-за логотипа Стойл-Тек. Казалось неправильным, что нечто столь невинно выглядящее должно быть в подобном месте.
