Его грудь высоко поднялась под ней. Он испустил глубокий вздох — предтеча пробуждения. Ох, как она любила этот звук. Нейт предлагал ей слушать его всю жизнь. Предлагал всю жизнь видеть, просыпаясь, резкие черты его лица, чувствовать силу его рук.
Нейт посмотрел на нее сквозь полуопущенные веки и улыбнулся. Вдруг взгляд стал острее. Жарче.
Пейтон точно знала, что значит этот горячий, дикий взгляд. Она хотела отстраниться и не смогла.
— Ой! — воскликнула Пейтон — ее волосы зацепились за пуговицы рубашки Нейта.
Он чуть приподнялся и слегка потянул ее запутавшиеся пряди.
— Потерпи, родная. Позволь…
— Ой!
— Извини. Не кричи.
Пейтон замолчала и сама попыталась отцепить волосы, но Нейт отвел ее руку:
— Дай мне только одну секунду.
Он взял задний край рубашки и снял ее, очень осторожно, чтобы не дергать пуговицы. Теперь Пейтон была почти свободна. Но пуговицы все еще держали волосы, застлавшие плотным занавесом ее глаза. И она все еще сидела у него на коленях.
— Не бойся. Я вижу, что надо сделать.
Это хорошо. Потому что она не видит ничего.
Длинные пальцы шевелились в тяжелых волосах, и электрический ток наслаждения бежал по коже Пейтон. «Плохо», — в панике подумала она.
— Я сама.
Пейтон протянула руку вперед и, нащупав теплую крепкую грудь Нейта, тут же отдернула. Он был полуобнаженным всего в паре дюймов от нее.
— Наверное, обойдемся без ножниц. Я знаю, что делаю. Только сиди спокойно. — Он слабо потянул ткань и частично освободил рубашку. — Так. Одна есть.
— Что? — застонала Пейтон.
— Ты зацепилась за две пуговицы. Возможно, потому, что иногда во сне поворачиваешь голову из стороны в сторону. На счастье, в прошлые разы на мне в это время ничего не было.
У Пейтон пересохло во рту. Она медленно выдохнула и закрыла глаза, но магия его прикосновений при этом только усилилась. Его руки осторожно шевелились в ее волосах, поправляли, собирали, сжимали, потом опять отпускали.
Наконец ткань отцепилась, и Пейтон подумала, что все в порядке, но Нейт отбросил рубашку в сторону, и она увидела обнаженную кожу. Линия волос уходила вниз, под пояс брюк. На его теле играли отблески угасавшего пламени.
Пейтон сглотнула, подняла глаза: Нейт пристально смотрел на нее. Его подбородок дрогнул.
— Спасибо, — выговорила она, медленно вставая с его колен.
Он не ответил. Просто сидел, нахмурив брови, и наблюдал, как Пейтон молча собирает свои вещи.
У двери она обернулась и впервые за месяц поймала взгляд любимого: никакой враждебности, никакого хитрого расчета. Просто Нейт, и он ее хочет.
