Такси остановилось у роскошного дома на тенистой улице. Брэнд заплатил таксисту последними долларами, которые ему одолжил Акам, и направился в дом, который он купил Клеа, казалось, в другой жизни. На входной двери медными буквами было написано «Добро пожаловать домой».
Он позвонил.
Брэнд не узнал низенького лысого лакея, который открыл дверь.
— А где Брайт? — спросил Брэнд, удивленный тем, что не увидел элегантного пожилого человека, которого они с Клеа наняли в более счастливые времена.
— Брайт ушел на пенсию, сэ…
Дворецкий смерил оценивающим взглядом дешевые джинсы Брэнда и черную футболку, обтягивающую мускулистый торс и бицепсы, прежде чем проглотить остаток машинально вырвавшегося вежливого «сэр». Оценив и забраковав одежду Брэнда, он заявил:
— Нам не нужны телохранители.
Брэнд бросил на незнакомца, преграждающего ему путь домой, убийственный взгляд:
— Я не ищу работу. Я — Брэндон Ноубл.
Дворецкий не отступил, его массивное тело загораживало проход, в глазах читалось недоверие.
— Мистер Ноубл мертв.
Ему никогда не отделаться от этого мифа?
Хотя несговорчивое поведение дворецкого злило, человек всего лишь выполнял свою работу. Наконец Брэнд сжалился над ним и достал паспорт, настолько новый, что темная обложка была все еще тугой.
Он открыл его и показал дворецкому страницу с личными данными:
— Доволен?
Дворецкий взглянул на фотографию, сделанную меньше недели назад в кладовке дома двоюродного брата Акама, и затем снова — на Брэнда. Он сглотнул и тоненько произнес:
— Кажется, я должен извиниться, мистер Ноубл.
Бедный дворецкий разрывался между тем, чтобы прогнать возможного преступника, и риском потерять работу, если утверждение Брэнда окажется правдой. Как хорошо, что этот человек не был способен распознавать отличные подделки!
— Не стоит извиняться.
Брэнд убрал поддельный паспорт и поднял бровь:
— Я не расслышал ваше имя.
Оба они знали, что дворецкий его не называл. Неловкость отразилась на лице дворецкого.
— Меня зовут Кертис. Доктор еще в музее, сэр.
Доктор.
Дворецкий имел в виду Клеа. Это был еще один кусочек информации, которым она не поделилась с ним, — Клеа получила докторскую степень! Это он тоже пропустил. Он должен был быть рядом с ней, праздновать ее успех. Брэнд подавил разочарование, вызванное трагической несправедливостью. Если он позволит обиде и злости вырваться наружу, то просто сойдет с ума.
— Я знаю, — сказал он медленно. — Я сам только что оттуда.
Нахмуренное лицо дворецкого облегченно разгладилось.
