Спасибо! — Она махнула рукой на оставшуюся еду, а потом на всю комнату. — За все!
Джон с опущенной головой медленно пошел к двери, нащупывая в кармане ключи.
Джон, я не расстроила вас расспросами о сыне?
Нет-нет, — ответил он, не обернувшись и вытащив из кармана ключи.
Нина подошла к нему ближе.
Я была излишне любопытна, правда?
В его руках бренчали ключи.
Люди всегда любопытны!
Она подошла еще ближе.
Вы, наверное, очень хороший отец! Я даже начинаю чувствовать некоторое смущение!
Это нас объединяет!
Нина нахмурилась.
Объединяет?
Джон медленно обернулся, и то, что она увидела в его глазах, заставило ее замереть.
Его низкий голос слегка дрожал, но говорил он все так же медленно.
Я думал, что меня никогда не сможет заинтересовать женщина вроде вас! Я считал, что женщина, быстро делающая свою карьеру, никогда не сможет увлечь меня. Но я был не прав.
Тоненький внутренний голосок подсказывал Нине, что надо бы рассердиться, или огрызнуться в ответ, или повернуться и бежать, но этот голос заглушил звук учащенно забившегося сердца и пригвоздил ее к полу.
Он провел руками по ее щеке, затем по подбородку, затем пальцы его запутались в ее волосах.
Прикажите мне не хотеть поцеловать вас, — сказал он.
Но она не могла. И это было странно, учитывая то, что Джон Сойер совершенно не похож на мужчин, которые ей обычно нравились, а самое главное — она вдруг осознала, что ждет его поцелуя. Может быть, в глубине души она хотела этого потому, что он сегодня возник в дверях ее квартиры в футболке, в которой его грудь казалась умопомрачительно широкой и мужественной. Может быть, ей хотелось этого еще раньше, с того самого вечера, когда она явилась к нему в магазин и увидела его потного и лохматого? И от этого он уже не казался таким заносчивым интеллектуалом. Было в этом что-то земное, откровенное и интимное. Запах свежего мужского пота возбуждает сексуальное влечение женщины, если между ними правильная химическая связь.
Хотелось Нине того или не хотелось, ей приходилось признать, что между ней и Джоном правильная химическая связь. Ее тело никоим образом не уклонилось от его прикосновения, когда его голова медленно склонилась, и его губы коснулись ее губ.
Он поцеловал ее один раз, потом еще и еще. Каждый поцелуй длился немного дольше предыдущего, и каждый волновал ее немного больше. Джон, казалось, смаковал ее, словно неохотно, но все же смаковал. Губы у него были властными, опытными, все более открытыми и влажными, а поцелуи — мягкими, как теплое масло.
