За работой они не заметили, как прошел час, затем другой. Нина работала с присущим ей рвением, увлекаясь и забывая о присутствии Джона в соседней комнате. Но когда они приступили к коробкам в гостиной, все стало сложнее. Она ни на минуту не выпускала его из поля зрения, остро ощущая его присутствие. К тому же в большинстве коробок были книги, поэтому работа Джона существенно замедлилась. Каждая из тех, что он ставил на полку, подвергалась обсуждению.
Нина пробовала продолжать работу даже тогда, когда он требовал высказать ее мнение по поводу той или иной книги. Давая свои комментарии, она продолжала разгружать коробки, ставя книги на полку ровными рядами. Но вопросы, которые он задавал, были интересными. Они часто требовали серьезных раздумий, и она тоже невольно замедлила темп работы. Оказалось, что ей любопытно узнать его мнение.
Нина никогда не считала себя интеллектуалкой. Ее степень магистра колледжа скорее объяснялась практической необходимостью, чем страстью к знаниям. Джон же был интеллектуалом. Это было ясно по его взглядам и действиям, не говоря уже о его занятии. Это различие между ними, решила Нина, может скоро довести до конфликта, но, к ее удивлению, ничего подобного не произошло. Он не сыпал цитатами из классиков литературы или философов, не обсуждал с ней заумные теории. Джон излагал свои честные, ясные мысли на хорошем английском языке. Это ее приятно удивляло, и она искренне наслаждалась беседой.
Поглощенная разговором, Нина потеряла счет времени и поэтому оторопела, когда во время обсуждения Джеймса Джойса и его жены Норы вдруг прозвучал вопрос:
А вы уже обедали?
Сидя по-турецки на полу, она выпрямилась, взглянула на него и сглотнула. Потянувшись назад, она посмотрела на часы:
Обед после трех!
Знаю! Вы хотите уморить меня голодом! В доме есть какая-нибудь еда?
Нина растерянно помотала головой.
Пойду куплю что-нибудь! — он легко поднялся с колен.
Вы тоже что-нибудь поедите, не так ли?
Я еще не хочу.
Вы не хотите есть?
Я не планировала...
Омаровые рулетики?
Рот Нины наполнился слюной.
Только за свои деньги!
Он подумал с минуту. Ну и упрямица! Она готова есть только пищу, купленную на ее деньги! Его рот скривился.
Хорошо.
Только сейчас Нина поняла, что он красив. Оторвав от него глаза, она поискала свой кошелек. К сожалению, тот лежал как раз позади него. Она перелезла через картонные коробки, чтобы взять кошелек, и почувствовала тепло его разгоряченного работой тела. Но потом от него не пахло. Джон Сойер имел типично мужской, привлекательный запах.
