Благополучно
отпустив
сестрицу
монашеской
десантуры, я
вновь
предался
размышлениям.
"Какого
черта она мне
рассказывала
про свою
сестру? Быть
может, она
хотела, чтоб
я о ней
как-либо
позаботился?
Или, быть
может, ей
просто не все
равно то, чем
занимается и
как живет ее
менее благополучная
сестра?" Это
навивало на
массу
размышлений,
не
интересующих
меня раннее.
Признаться, я
даже никогда
в жизни не задумывался
о наличии
некой
мужской
ответственности
за свою
боевую
подругу,
которая тоже,
оказывается,
имеет место
быть. Мне даже
стыдно стало.
Какой же я к
чертям
мужчина, если
не способен
взять на себя
ответственность
за
происходящее
со мной и
Линдой. Да я
при таком
раскладе так
и останусь
бревном, слепо
следующим по
течению и
боящимся ему противостоять.
Я
поднялся
вверх по
лестнице, где
стояли молодые
практиканты
и небрежно
протягивали
друг другу
косячок
после трудового
полудня.
-Эй,
дайте-ка и
мне, -
протянул я.
"Хотя,
какого хрена,
я настолько
дерьмов и слаб,
что не могу
противостоять
даже малейшей
нападке в
виде косячка?
Да он мне
даже жизнь
при
эпилепсии не
спасет. Уж
лучше жрать
сырой
брокколи,
нежели гробить
свое
здоровье
своими же
руками."
-Хотя…
Да нет,
докуривайте
без меня.
Вновь
направился в
офис. Ни
черта не
выпив кофе и
так не
покурив. Но я
не жалуюсь, я
хочу что-то
менять. Самое
время для
перемен.
17
Линда
небрежно
что-то
печатала на
только что
выделенном
ей ПК. Вдруг
придурок
Мартинес направился
к ней и начал
ей шептать
что-то на ушко...
Дайте-ка
я вам дам
краткую
справку о
Мартинесе:
Мартинес
- редкий
членосос и
ублюдок.
Ведет себя
так, будто
люди вокруг него
ежеминутно
подчищают
его
обляпанную все
новым и новым
дерьмом
задницу.
Любит вечеринки,
сиськи и,
возможно,
письки.
Ублюдок из
красной
книги номер
один. Его
задницу я хотел
надрать, но
все вешал на
себя долбанные
"кабы да
если".
Неожиданно
от Мартинеса
раздался
голос в мою
сторону. В
довольно завышенном
тоне:
-Эй,
Лохштейн, что
ты делаешь
сегодня
вечером?
Опять
выгуливаешь
свою
посединевшую
бабулю?
-«Ах
ты, ублюдок,» -
подумал про
себя я.
Но
дальше думы
дело не
пошло.
"Однажды он
точно словит
люлей. Мне
его
поведение
осточертело.
Думает, будто
его яйца
лакированы
более редким
раствором
похуизма. Ну
ничего. Не
долго ты так
думать
будешь,
ублюдок. И
плевать на
то, какой ты большой
и здоровый.
Чем больше
шкаф, тем
громче
падает. Вот
только бы мне
научиться хоть
как-то
драться… Дать
ублюдку
отпор, чтоб
больше и не
думал
ошиваться на
моем кристально
чистом
зеленом
газоне."
