у Клычкова, ср. банная дура; «Знайка дорожкой бежит, незнайка на печке лежит», «Печка дрочит» — нежит, пучит, — «а дорожка учит», ведь «Печь нам мать родная», ср. бабий пуп, а дурак — матушкин сынок, бабин (сын), он же печушник «лентяй», запечник «домосед, бабий прихвостень» (ПРН, с. 436, 429, 275 и 589; СРНГ 8, с. 263, и 2, с. 96; Князь мира, 8, Каиновы печати; СВРЯ, ст. Печушник и Запечный). Но печь это бывший очаг, домашний алтарь, разделивший святость с иконами в красном углу избы, наискосок от печного угла. «Кто не видал церкви, тот и печи молится», запечный рай у Клюева, сказочные герои Ивашко Запечный/Запечник, царевич Иван Запечный, Емеля-дурак, который ездит на печи, танцевать от печки значит «начинать с самого начала», еще ср. словно с печи свалился, т. е. явился неожиданно, и как с неба свалился, с горы скатился, с пизды/хуя сорвался, ровно водой принесло, как из-под земли вырос, вскочил как волдырь / дождевой пузырь, как из яичка вылупился (Сб. поcл, рус., с. 76; Я родился в вертепе--и Изба — святилище земли--;НРС, 128,175 и 165, ср. 166; ПРН, с. 569). К печи см. Е. Рабинович, «Зол. серед.».
Глупа как ступа конопляная у Лескова; ступа значит и «тяжелый, неповоротливый человек, особенно баба», «кий, ручная баба для убиванья земли» — «здесь ступа принимает значенье песта», добавил Даль, пест «тупой и глупый, упрямый человек», пест пестом, а еще толкач «пест, особенно большой, деревянный» и «дурак», «попал в люди как пест в ложки»; «Глупая баба и песту молится», с побасенкой «Отроду впервые старуха задумала идти на село, в церковь, да дорогою попала на мельницу. „Вы ли попы будете?“ Мы. „А где ж у вас молиться?“ Мельник указал ей на ступу: вот тут!», ср. «В лесу живут, пень`ю Богу молятся», «В лесу живем, в кулак жнем, пенью кланяемся, лопате молимся» (Расточитель, 3.3; СВРЯ, ст. Ступа 1, Пест и Толкать; ПРН, с. 436, 310 и 461). Пихать, пшено, пест и пизда родственные слова, так что сюда же из Эразма Роттердамского (Похвала Глупости, 11):
Скажите пожалуйста, разве голова, лицо, грудь, рука, ухо или какая другая часть тела из тех, что слывут добропорядочными, производит на свет богов и людей? Нет, умножает род человеческий совсем иная часть, до того глупая, до того смешная, что и поименовать-то ее нельзя не вызвав общего хохота. Таков, однако, источник более священный, нежели числа Пифагоровы, и из него всё живущее получает свое начало.[28]
Глуп как лошадь, как сивый мерин,
