Ребенок джунглей | страница 7
Еще несколько метров, и тропа привела к доку. Причал был сколочен из досок и торчал из воды как платформа. Мы запрыгнули в лодку и сели на доски, которые служили сиденьями. Туземец племени дани завел мотор, и мы поплыли через озеро. Дул освежающий ветерок, я опустила руку в воду и намочила лицо, чтобы немного остыть. Мы плыли мимо хижин и доков, потом вдоль участка непроходимого леса, пока не достигли длинной широкой тропы — это была взлетно-посадочная полоса. Она начиналась на вершине холма и заканчивалась у самой воды. Если пилот вовремя не поднимет самолет в воздух, придется поплавать.
Причалив, мы выпрыгнули из лодки, взяли все, что могли унести, и направились к месту посадки. Когда я подошла туда, приготовления к отлету уже шли полным ходом. Пилот осматривал вертолет, еще раз проверял двигатель, чтобы убедиться, что все в порядке. Туземцы высматривали диких свиней и куриц, которые могли забрести сюда и помешать отлету.
Наши вещи лежали на траве, мой брат сидел на ящике и сторожил. Взволнованная, я рассматривала вертолет и не могла поверить, что скоро мы поднимемся на нем в воздух. Это был вертолет модели Bell 47, с лобовым стеклом в виде прозрачной полусферы. По бокам находились узкие опоры, к которым прикреплялся багаж. Вертолет был похож на нагруженную стрекозу. Пилот наклонился ко мне и спросил по-английски:
— Ну, Сабина, ты готова увидеть свой новый дом?
С сияющими глазами я ответила, что готова и безумно этому рада.
— У тебя есть с собой куртка?
Опять. Я сказала, что есть, и спросила, зачем она мне. Он объяснил, что во время полета может быть довольно холодно.
Посадка вертолета в Фоиде
Внезапно я услышала крик Кристиана. Я сразу же побежала к нему, но когда его увидела, тут же начала хохотать. Он хотел помочь людям племени дани прогнать свиней с посадочной полосы, но поскользнулся на большой навозной куче и, упав, закричал:
— Помогите, я тону!
— Нет, Кристиан, — засмеялась я, — ты не тонешь — ты пахнешь, и пахнешь препротивно.
— Нет, я не пахну, — возразил он, покраснев от злости.
— Нет, пахнешь, и поскольку ты так воняешь, нам придется, чтобы взять тебя с собой, привязать тебя веревкой к борту вертолета.
— Нет! — закричал он уже громче. — Это неправда.
Он взял лепешку навоза и бросил в меня. Возмущенно крича, я кинулась к нему. Мы катались в грязи посреди посадочной полосы, окруженные смеющимися туземцами. Тут подоспела мама с Юдит, которая тут же спряталась за вертолетом. Наш крик мама услышала издалека. При виде ее пилот ухмыльнулся — он знал, что только она сможет нас утихомирить.
