— Начнем с главного, — Жугару открыл лежащую перед ним папку, полистал бумаги. — А главное — вот оно. — Он приподнял папку с делом Бодоя, подержал на весу и в сердцах бросил на стол. — Главное — Бодой… — Казалось, ему стоило большого труда произнести это имя. — Вчера на бюро райкома меня спросили: до каких пор эта бандитская сволочь будет разгуливать на свободе и творить свое черное дело? И вот сейчас этот вопрос я хочу задать всем нам. — Майор обвел глазами поочередно каждого и уперся тяжелым взглядом в капитана Москаленко, который только что приехал из Мындрешт и не успел доложиться начальству.
Капитан быстро поднялся:
— Кое-что рисуется, товарищ майор, работаем над связями. Но конкретного пока почти ничего, к сожалению. Законспирирован он крепко, боятся его люди, молчат. И Парапел, тот, что у Бодоя кузнечному ремеслу обучался, тоже молчит. Ужом вьется, знает, будь он неладен, где его дружок прячется, по всему видать, что знает, а слова не вытянешь. Между прочим, — озабоченно заметил капитан, — у него кузня как раз напротив сельсовета. Все на виду… кто приходит, кто уходит. Наблюдательный пункт — лучше не надо. Они все о нас знают. — Почти все, — после паузы поправился он.
— Надо, Андрей Кондратьевич, использовать все каналы. С людьми больше говорить, поближе к ним, и подход, подход — все расскажут. Да вы это и сами не хуже меня знаете. С матерью Губки был разговор?
— Был, товарищ майор. Старуха неглупая, себе на уме. Понимает, что к чему. Обещала с сыном поговорить. О Бодое отзывается с ненавистью, говорит, что это он сделал ее сына бандитом.
— Положим, у ее сынка своя голова на плечах имеется, не маленький, — усмехнулся Жугару. — После совещания поговорим подробнее, а сейчас обсудим новую информацию. Заслуживающие пристального внимания сведения получены от жителя Мындрешт Савы Тудоса.
— От Тудоса? — искренне удивился Москаленко. — Мы с Пынзару с ним же не работали.
— У нас есть и другие источники информации. — Жугару улыбнулся краем губ. — И эта информация еще раз подтверждает, что в лице Бодоя мы имеем дело не просто с бандитом, уголовником, а с классовым, так сказать, идейным врагом, причем врагом опасным и коварным. Не исключено, что его связи тянутся и за пределы Молдавии, в Западную Украину, а возможно, и дальше, за кордон. Однако это предположение предстоит еще проверить как следует. — Майор помолчал, собираясь с мыслями. — Сложное, переломное время переживает молдавское село. Народ всем сердцем принял новую, Советскую власть, люди тянутся в колхозы. Но трудно, мучительно трудно крестьянину расстаться со своей землей. Нет сомнения, что не сегодня, так завтра крестьянин поймет, убедится на фактах, что путь у него один — в колхоз, вместе с Советской властью. А пока многие колеблются. Этим и пользуются наши классовые враги, и пользуются весьма искусно. Да, в селе идет классовая борьба, и она обостряется. Мы с вами, товарищи чекисты, волею партии поставлены на передний край этой борьбы. Задача состоит в том, чтобы удвоить, утроить бдительность. Повторяю — бдительность, но ни в коем случае не подозрительность. Всякая нечисть повылазила из своих щелей. Активизировались кулаки, нелегалы, участились бандитские проявления. Вот еще и некий подполковник Дэннис объявился.
