В своем сочинении «Поход Александра» Арриан, сообщая о смерти царя, не говорит о том, почему был устроен пир, однако приводит несколько дополнительных деталей:
Александр закончил торжества и совершил обычные жертвенные обряды в знак благодарности за свои победы и в память о своем друге [Гефестионе]. После этого один прорицатель посоветовал ему угостить воинов и тех, кто следовал за его армией, вином и мясом жертвенных животных, а также устроить пир для приближенных. Затем последовала ночь обильного застолья и возлияний, когда, по некоторым сведениям, Александр решил оставить пировавших и бражничавших друзей и направился в опочивальню, чтобы лечь спать. И когда он покинул пиршественный зал, ему встретился Медий, который был близким другом царя и которому Александр доверял. И Медий попросил его возвратиться и выпить с ним за его столом…
Упомянутый в этом отрывке Медий был одним из военачальников греческой армии, но выполнял функции адъютанта Александра и его ближайшего личного помощника. Исходя из сообщения Арриана, Медий, похоже, опоздал на пир и уговорил Александра задержаться дольше, чем тот собирался. Однако Плутарх дает несколько иную версию этого события. По его рассказу, выходит, что эта тризна больше походила на попойку и организована она была именно Медием:
По просьбе Медия он отправился с ним бражничать; и вот после того, как они пили целый день, у него случился приступ лихорадки.
В «Истории Александра Великого» Медий снова упоминается, но здесь утверждается, что адъютант царя отвечал за организацию именно поминальной тризны, а не банальной попойки:
И когда посольство принесло Александру ответ от Амона, он послал сказать Медию из Лариссы, чтобы тот приготовил знатный пир в память о Гефестионе…
В сочинении Юстина опять говорится о Медии, причем и здесь он называется организатором застолья. Однако Александр в этом документе почувствовал недомогание не на пиру, а лишь после того, как покинул дом.
Когда он [Александр] собирался уже покинуть пирующих, Медий Фессалиец предложил продолжить веселье и пригласил царя и его спутников к себе домой.
Итак, возникает вопрос: как же все-таки проходил этот пир, каковы были обстоятельства, его сопровождавшие, и где все-таки находился Александр, когда впервые почувствовал недомогание? Поскольку три из вышеприведенных источников вообще не упоминают о поводе, по которому это пиршество было организовано, а еще два особо подчеркивают то обстоятельство, что оно проводилось в память о Гефестионе, мы можем достаточно уверенно предположить, что этот пир (или, как его называет Плутарх, «попойка») являлся продолжением поминальных торжеств и погребальной церемонии. Совершенно точно, что Медий был формальным хозяином этого застолья, поскольку четыре источника прямо указывают на него в этом качестве. Это было бы, пожалуй, правдоподобно, если предположить, что в обязанности адъютанта царя входила организация подобных мероприятий. Вместе с тем выглядит более чем сомнительным, чтобы Александр после пира отправился в дом Медия, как утверждает Юстин. Македоняне находились в самом сердце страны, что еще совсем недавно называлась Персидским царством, и жизнь Александра здесь постоянно находилась под угрозой. Вследствие этого пиршество почти наверняка проводилось в стенах царского дворца в Вавилоне. Представляется маловероятным, чтобы царь среди ночи отправился бродить по городу и в конце концов остановился в доме своего адъютанта. Также маловероятно, что пир, как пишет Плутарх, устраивался в доме Медия. По всей видимости, и Плутарх и Юстин ошиблись, посчитав, что коль скоро Медий был организатором пира, на котором Александр почувствовал недомогание, то и заболел царь в доме у этого человека.
