Безсонов взглянул на меня, и тут же получил приказ:
— Командуйте, сотник!
Он кивнул. Мы оба понимали, что воевода из меня никакой. Я ни тактики кавалерии не знаю, ни о ТТХ имеющегося вооружения – ни сном, ни духом. Обеспечить всем необходимым войска – пожалуйста. Создать предпосылки к политическому и военному превосходству – нате. А вот в бой лихих рубак водить – увольте. Герочка что-то там пискнул о трусости и о "уж я бы им показал". Только я его быстро заткнул. Напомнил о мышцах-сосиськах, и жирке на животе. Вояка, блин. Сабля, наверное, с килограмм весом. Сколько раз он бы ей махнуть смог, кабы я физическим состоянием вверенного мне тела не озаботился?
Конвойные умело выстроились в линию, и приготовили ружья. Жуткое, с полуторасантиметровым дулом, оружие. Пробовал я как-то в той еще жизни стрелять первым калибром. Непередаваемые ощущения. Куда там, в цель попадать, я на ногах устоять не сумел. А они – ничего. Бабахают, перезаряжают, и снова грохочут. И даже метко у них выходит…
Тут, правда, стрелять не пришлось. В кустах прятались воины Мангдая, с ним самим во главе. Прискакали, понимаешь, русским помогать, а тут нет никого. Вот и решили в тенечке пока расположиться.
Мой засадный "полк" увеличился еще на полторы сотни туземцев. Для "контрольного выстрела" в этом бою такого количества воинов оказалось уже многовато. Степаныч так сразу предложил, пока Турмек завяз у форта, отправиться прямо к его юртам и навести там "конституционный порядок". А потом уже встретить отступающие от крепости остатки разбойного эскадрона. Нужно сказать, что такой метод ведения войны встретил полное ободрение зайсанцев. Могалок, который как бы не должен был понимать беглую русскую речь, даже щеками затряс от восторга. Начать войну с грабежа еще недобитого противника – мечта туземца…
План сотника имел смысл, если бы не было с нами четырехсот потенциальных грабителей и насильников. И я легко мог себе представить – что именно устроят эти степные воины в становище прокитайски настроенного зайсана. Бунтовщика, конечно, стоило наказать, но почему должны были страдать ни в чем не повинные женщины, старики и дети? Поэтому пришлось внести свои коррективы.
Мы с Безсоновской сотней обошли крепость с юга по большой дуге и встали точно на дороге, по которой Турмек должен был отступать к циньскому пикету или своим юртам. Мангдай увел свою часть орды на север. Он должен был отсечь возможность врагу сбежать в долины Чулышмана. Могалок остался сторожить запад и северо-запад. Атаковать и тот и другой должен был только в тот момент, когда потрепанное воинство вражины столкнется с нашим заслоном.
