Обычно мы в нашем Мире предоставляем инопланетян самим себе, ограничиваясь торговыми операциями. Самые интересные товары, вроде тех же велосипедов, предлагают именно земляне; в обмен они просят нечто совершенно бросовое - очевиднейшие сведения. Но наделен ли кто-либо из чужаков душой, способной признавать и чтить совместную с душами других реальность? В университетах, а также на базарах и в питейных заведениях продолжаются споры на эту тему. Лично я считаю, что иноземцы могут быть реальны. Не хочется быть шовинисткой.
- Я готова доносить на землянина, - говорю я Пек Бриммидину.
Он трясет в знак удовольствия рукой.
- Отлично, отлично! Ты поступишь в тюрьму Аулит еще до того, как туда будет доставлен подозреваемый. Просьба использовать первоначальное прикрытие.
Я киваю, хотя Пек Бриммидин знает, как это для меня болезненно. Первоначальное прикрытие - чистая правда: я убила свою сестру Ано Пек Бенгарин два года восемьдесят два дня назад, была признана судом нереальной и осуждена на вечную смерть, без шанса на воссоединение с предками. Неправдой было продолжение моей легенды: будто я бежала и пряталась от полиции.
- Тебя только что арестовали, - продолжает Пек Бриммидин, - и приговорили к отбыванию первой части смерти в Аулите. Мы распространим соответствующую информацию.
Я снова киваю, но на него не смотрю. Первая часть смерти - Аулит, вторая, со временем - химические путы, вроде тех, что держат Ано. И отсутствие шансов на свободу - навсегда! А если бы это оказалось правдой? Я бы сошла с ума. Многие не выдерживают и лишаются рассудка.
- Подозреваемого зовут Кэррил Уолтерс. Он земной лекарь. При проведении эксперимента по изучению мозга реальных людей он убил ребенка из Мира. Приговорен к вечной смерти. Но существует подозрение, что у Кэррила Уолтерса были сообщники. Возможно, где-то в Мире существует группа людей, утративших связь с реальностью и готовая в научных целях умерщвлять детей.
Кабинет начинает расплываться вместе со всей своей начинкой, включая уродливые скульптуры и Пек Бриммидина. Но я быстро прихожу в себя. Я осведомительница и, говорят, неплохая. Я способна выполнить это задание. Я искупаю свою вину и освобождаю Ано. Я осведомительница.
- Готова служить, - произношу я.
Пек Бриммидин подбадривает меня улыбкой.
- Хорошо. - Его доверие - это доза совместной реальности: двое подтверждают схожесть своих представлений, не прибегая ко лжи и насилию. Мне требовалась подобная "инъекция". Видимо, теперь мне долго придется обходиться без чужого участия.
