Он вошел в дом и не разуваясь сел в кабинете на диван. После сырого свежего воздуха захотелось горячего чаю. Нажал кнопку вызова – появился помощник.
– Принеси чай, – сказал Ахмед. Помощник не уходил. – Что тебе? – спросил Ахмед.
– Ахмед, этот еврей девок привез. Говорит, ты просил. Говорит, рассчитаться надо.
– Ишь какой смелый – рассчитаться. И не боится? – заинтересованно спросил Ахмед.
– Боится, но говорит, ты обещал.
– Ладно, дай ему сколько просит. Хорошие девки?
– Хорошие, Ахмед, блондинки. Еврей говорит, модели.
– И сколько их?
– Четверо. Стоят, боятся. Одна уехать хочет.
– Вы там без дури. Не пугайте их. Пусть раздеваются и в бассейн идут. Принеси им там поесть и выпить.
Остался еще один телефонный звонок, и рабочий день Ахмеда можно было считать законченным.
Глава 13
Алексей
До знакомства с Ахмедом. До приезда в Москву. До Кати. Примерно за десять месяцев до последней ночи
Который уже год без устали хлещет над Россией нескончаемый нефтяной дождь, а все никак не может напоить своей влагой иссохшую землю, да не похоже, чтобы и через десять лет напоил. Такой нам климат рискованный достался – одно слово: резко континентальный.
Но Россия большая и города в ней разные. Так про всю страну в среднем говорить – это все равно что среднюю температуру по палате у больных мерить. В такой палате, где человек двенадцать лежат, да все с разными болезнями. «Не бывает уже таких палат на двенадцать человек, да еще и с разными болезнями», – скажете так, и спорить не буду. И я ведь о том же – вчера еще, можно сказать, были в областном городе такие больницы, а сегодня уже и нет – ремонт сделали, оборудование иностранное закупили, и главный врач хорошо смотрится на немецкой машине WV Touareg. Дождь ведь когда вот так, изо дня в день, идет, то ведь кому-то достается хоть глоток-другой сделать. Земля вокруг вся цистернами уставлена да банками, но и ведра тут же рядом, и кружки, и тарелки – кому что по чину полагается, а где ложка чайная или столовая не подложена, там и на землю капля упадет, и вот тебе радость – ремонт в больнице, и уж по телевизору по местному про это: губернатор в белом халате по палатам проходит, а то – смотря какой город – могут и по центральному телевидению показать, так, для сравнения, чтобы люди правду знали – у них в Америке школьник детей невинных опять пострелял, а у нас – больница новая.
Родной город Алексея каждый день по центральному телевидению не показывали, в первую десятку по стране он не входил, но и в последнюю тоже. ВА с Lufthansa регулярно в него не залетали, и самой большой гостиницей в городе была бывшая обкомовская, построенная еще при советской власти в начале восьмидесятых, то есть не быстро все изменялось, но город был не из последних. Например, если по образованию судить, по местному университету, так, может, один из первых. Это и было главной причиной того, что Алексей остался учиться в своем городе. Сказал ему тогда отец: «Закончишь университет, там решай. В Москву – так в Москву, в Питер – так в Питер, а то, может, останешься – будешь партнером…» Алексей любил отца, любил мать, любил сестру, любил свой город, а москвичей не то чтобы не любил, но так – в Москву не рвался. Бизнес у отца рос, жил Алексей в купленной отцом квартире, отдельно, девчонки проходу не давали, отдыхать ездил за границу – зимой на лыжах, летом на острова, то есть для своего города Алексей был парнем очень заметным.
