– Есть разница, – говорил Ахмед. – Разница в том, делает ли человек сознательное зло или нет. От его лишнего миллиона другие люди умирают, заболевают, куска хлеба лишаются? Если да – виноват.
– Да, но откуда президент, который корпорацию возглавляет, например фармацевтическую, знает, что при испытании лекарств дети мрут? Может, ему рассказывают, что все наоборот, а он играет себе в гольф да бумаги подписывает, и получается, что ему лишний миллион людей уже не предъявишь?
– Не получается. Потому что он не сразу корпорацию возглавил, а длинный путь прошел и на пути этом много повидал и знает, что почем…
Все эти мысли и обрывки разговора, которых на самом деле, может, и не было – часть ответов он уже додумывал сам, – толкались в голове Алексея, доставляя столь непривычное душевное неспокойствие. Многие ли в двадцать три года о таком думают, да многие ли вообще когда-нибудь думают? Но Алексей уже ушел со своего острова и пришел в реальный мир, который с виду казался куда большим островом, чем прежний.
Первое время в Москве Алексей жил в съемной квартире в центре. Он на ощупь осваивался в своей новой жизни, строго исполняя полученные инструкции. Его контактом был крепкий русоволосый коротко стриженный мужик по имени Иван. Похож был на бывшего спецназовца. Говорил коротко, на конспирации был помешан. Все заставлял запоминать – адреса, телефоны, имена. Курсы стрельбы, экстремального вождения, спортивный клуб. Куда ходить можно, куда нельзя. Что говорить по этому телефону, что по тому.
«– По этому телефону только со мной и с Ахмедом, понял? – Понял. – Спалишь, убью. Понял? – Понял. – Ну иди тогда, понятливый».
Летом раз в месяц – к своим в Чехию. Мать отошла чуть-чуть от края и там остановилась, дальше не пошла. Сестра Чехией тяготилась, тесно ей было в маленьком городке.
– Получай права, купи машину, визу сделаем шенгенскую, езди себе в Прагу, в Вену – здесь близко.
– Правда, Леша? Когда?
– Да хоть завтра. Сказал – права получай.
– А спросить тебя можно?
– Спрашивай.
– Откуда все это?
– Ты хочешь знать правду?
– Да. Я не хочу, чтобы ради нас ты что-нибудь…
– Что – что-нибудь?
– Ну сам знаешь… Если так, то не надо ничего… Мама же переживает, и я не хочу.
– Забудь об этом. Забудь, и все. У отца был партнер в Москве, отец перед арестом все на него перевел. Мужик пытался помочь, но не успел. Самому в Англию пришлось уехать. Но там через друзей меня нашел и помог.
– Почему ты тогда маме все это не расскажешь?
