считают, что прекрасным примером подчинения институтов (прежде всего судов) интересам узкой группы очень богатых предпринимателей могут служить США после промышленной революции.
С развитием бизнеса отношение собственников к экономическим институтам меняется. Незащищенность прав собственности – это, конечно, благоприятная среда для передела собственности, но это и реальные издержки бизнеса, поскольку приходится нанимать охрану, поддерживать политиков и платить чиновникам (не только для того чтобы отнять у других, но и чтобы не отняли у тебя).
Уже в 2002–2003 гг. Российский союз промышленников и предпринимателей – представитель интересов крупнейших российских компаний – выступил за сокращение бюрократического аппарата. Учитывая ключевую роль бюрократии в перераспределении собственности и государственных доходов в пользу олигархов, этот шаг означал: издержки, обусловленные взаимодействием с бюрократами, стали запредельно высокими и для большого бизнеса. Следующим важным шагом должно быть расширение реального спроса на независимость судов. Здесь опять-таки возникает вопрос: «Зачем лоббировать независимость судов, если те же средства и усилия можно потратить на лоббирование отдельно взятого решения конкретного суда?»
Другая важная тенденция – олигархические группы начали раскрывать структуру собственности своих компаний, ведь это необходимое условие для выхода на мировые рынки капитала и продукции. Это свидетельствует о большем стремлении олигархов уважать права собственности, в отличие, например, от их установок в 1990-х гг., когда в первую очередь был важен контроль над финансовыми потоками. Неудивительно, что большая открытость и улучшение корпоративного управления приводят к заметному росту капитализации.
Защита прав собственности – основной проблемный институт для крупного бизнеса, препятствующий повышению капитализации. Для среднего и малого бизнеса таким институтом являются административные барьеры и регулирование. Зачем вообще нужно регулирование? Классическое объяснение предложил Артур Пигу[29] в 1930-е гг.: регулирование помогает повысить экономическую эффективность за счет компенсации провалов рынка. Нобелевский лауреат Джордж Стиглер[30] в 1970-е гг. дал другое объяснение: «Регулирование нужно тем, кто уже вышел на рынок, – чтобы препятствовать выходу на него конкурентов. Очевидно, что монополия может потратить больше денег на проведение нужного законодательства, чем значительное число конкурирующих компаний». Андрей Шлейфер и Роберт Вишни
