«Я отправился в набег по широкой степи, а понесет меня
Гладкошерстая, поджарая и высокая кобылица…»
Светильник горит слабо, видно, жир кончается. Хасан берет глиняную бутыль, чтобы подлить масла, а мать сразу начинает ворчать: «Довольно, ложись спать, масла уже мало». — Сейчас, мама, я еще немного попишу, — откликается Хасан и, положив тетрадь на колени, снова пишет. Теперь он записывает другое стихотворение Имруулькайса, почему-то его строки запоминаются лучше сочинений других поэтов. Это стихи про охоту:
«Я выеду рано утром,
Когда птицы еще спят в гнездах…»
Хасан пишет почти машинально, он хорошо помнит стихи, и они сами ложатся на бумагу. Отложив, наконец, калам, критически оглядывает написанное. Теперь учитель не смог бы придраться ни к чему — буквы все выписаны ровно, мелко, все алифы одной длины, даже точки красивые.
Хасану представляется раннее, раннее утро в степи. Кругом темно, как будто на земле лежит неведомый зверь, огромный и черный, а может быть, эта ночь похожа на чернокожего великана, который привел его тогда домой? Его кожа лоснилась и отсвечивала в лучах заходящего солнца, как блестит полоска зари ранним утром. И Хасан шепчет:
Я выеду, когда ночь еще в своей черной шкуре,
Черна как смоль и еще не смыла со своих волос краску.
Она закутана в темное покрывало мрака и не показывается из-под него,
Как чернокожий, что не хочет сбросить с себя светлые одежды.
Я выеду на высоком благородном коне,
Мой конь бежит всегда впереди, он подобен высокому дереву…
Опомнившись, Хасан удивляется — ведь это его собственные стихи. Правда, они похожи на творения Имруулькайса, но это и хорошо — ведь древние были непревзойденными мастерами, и никто еще до сих пор не сравнился с ними. Боясь не удержать в памяти только что сложенные стихи, Хасан повторяет первые строки. Нет, он не забыл их, надо поскорее записать. Но Хасану жаль бумагу. Подумав, он выводит их мелко-мелко на полях, рядом со стихами князя поэтов, потом просматривает, и ему кажется, что они не хуже.
Хасану захотелось прочесть кому-нибудь свои стихи, но кому? Мать спит, да она бы ничего не поняла — здесь есть такие слова, которые сейчас никто не употребляет, а Хасан узнал их из стихов древних. Брат и сестры еще совсем маленькие, их интересуют только еда и игры. Остается только его хозяин Абу Исхак — у него в лавке бывает много поэтов и образованных писцов, он часто ходит на Мирбад — площадь, где собираются поэты и литераторы, чтобы декламировать друг другу новые стихи, узнать новости, состязаться в остроумии и образованности.
