— Никакого перемирия! — крикнул я, но голову пронзила такая боль, что я перешел на шепот: — Дай только поправиться, я им покажу! У меня на чердаке химическая бинарная бомба.
— Какая? — переспросил Кики, как настоящий детектив.
— Бинарная. А кроме того, у меня уже переходный возраст.
— Это точно? — обрадовался Кики.
— Точно, сам доктор Алексиев сказал.
— Ну, поздравляю! Какой бритвой будешь бриться?
— Пока обычной, — ответил я. — Но скоро куплю импортную, электрическую.
— А деньги где возьмешь?
— Гонорар… — загадочно ответил я.
— Что?! — Он разинул рот точь-в-точь как Тошко Придурок из нашего класса. — Гонорар? За что? Откуда?
— Секрет.
В эту минуту вошла мама. Принесла лекарства. При виде Кики лицо у нее стало очень таинственным.
— Кирилл, — сказала мама, — мне нужно поговорить с тобой об одном очень важном деле. Пойдем!
Увела его в соседнюю комнату, но, хотя они говорили шепотом, я все прекрасно слышал.
Мама. Разузнай, пожалуйста, где он был, где он напился?
Кики. Провести расследование? Как Шерлок Холмс?
Мама. Мне безразлично, как кто. Мне важно, чтобы ты все разузнал. А ты это умеешь.
Кики. Хорошо. Но прежде мне нужно кое-что узнать от вас. Что делал Энчо на прошлой неделе в Софии?
Мама. Видишь ли, этого я тебе сказать не могу. Это наша семейная тайна.
Кики. Почему Энчо не ходит больше к Черному Компьютеру?
Мама. Ты что, хочешь выведать все наши секреты?
Кики. Но вы же просите меня провести расследование!
Мама. Нет уж, Кики, не суй носа, куда не просят! Лучше скажи, что вам задали на дом, и принимайся за расследование, но только не здесь.
Кики. А где?
— Ты детектив, а не я! — сердито бросила Лорелея.
И оба они как ни в чем не бывало опять вошли ко мне. Кики сказал, что задано на дом, незаметно вздохнул и ушел, не попрощавшись.
8. Мои сны и различные сведения о Джульетте
Так прошло довольно много дней, не помню точно сколько. Я валялся и спал, спал и валялся, ел вареную телятину, пил морковный сок, глотал витамины и микстуры, Лорелея читала мне вслух об Орфее, но уже не заставляла вышагивать с энциклопедиями на голове, только уши по-прежнему залепляла пластырем. Иногда она исподволь выспрашивала, где я был в тот роковой день, что пил и с кем подрался, но я свято хранил тайну. Совершенно не хотелось топить Бобби Гитариста и уж тем более этого воображалу ковбоя, который, правда, разбил мне губу и сломал зуб, но мы-то разгромили его квартиру, разбили стереоустановку, зеркало, люстру… Может пронюхать милиция, а кроме того, его папаша, Большая Шишка, скоро должен вернуться из заграничной командировки, и тогда его сынку не поздоровится за то, что устраивает в доме попойки и танцульки. Пусть я бесхарактерный плазмодий, но я все-таки не доносчик.
