Уокер поднялся выбросить мусор, как вдруг все повернулись на звук мотоциклетных двигателей. Звук доносился с востока, от второстепенной дороги, примыкавшей к магистрали.
– Черт! – Паттерсон нахмурился.
Нахмурился он не зря. То была банда, семеро крутых парней на «Харлеях». Татуированные с ног до головы, здоровенные, с автоматами.
Срань господня.
В кафешке все замерли.
Предводитель показал рукой: остановка. Мотоциклисты съехали с дороги, сбросили скорость и остановились у тележки с тамале.
– Ну, что я говорил? – прошипел Паттерсон.
– Тише, – прошептал Уокер в ответ.
Грязные и засаленные байкеры последний раз мылись, похоже, задолго до ЭМИ. Воняло от них так, что даже на свежем воздухе было невыносимо. Главарь отличался от остальных отсутствием глаза и косухи.
– И что это у нас тут? – проревел он. – Тамале! Братва, обедаем! Я угощаю!
Шумная и радостная «братва» слезла с мотоциклов. Уокер взглянул на мексиканскую пару за лотком. Те неуверенно улыбались мотоциклистам. Одноглазый подошел к лотку, пока его дружки занимали позиции. Двое стояли «на шухере», оглядывая дорогу в оба конца. Парень с рябой рожей держался возле вожака. Остальные трое направились к посетителям за столиками.
– И сколько у тебя там тамале, амиго? – спросил главарь.
Хозяин поднял крышку не лотке с продуктами и пересчитал. Он ответил по-испански.
– Прости, я что-то не расслышал. Ты ведь американец? Вот и говори по-английски.
Этого мексиканец сделать не мог.
За него ответил Уокер.
– Он говорит, что осталось двадцать три.
Одноглазый медленно повернулся к Уокеру и окинул его долгим, тяжелым взглядом. Уокер понял, что лучше сидеть и помалкивать.
– Спасибо, друган. Ты, видать, из этих, которые всем приезжим страшно рады. Даже язык их знаешь, и вообще. – Он снова повернулся к продавцам. – Мы берем все тамале и всю газировку. Мы очень проголодались.
Остальные байкеры шумно поддержали его последние слова.
Хозяева схватили тарелки и принялись раскладывать еду.
– Не, нам с собой завернуть, – пояснил одноглазый.
Это мексиканец понял. Он быстро кивнул и вытащил бумажные пакеты, а его жена принялась складывать в них тамале. Через пару минут главарь раздал все своим людям. И тут продавец совершил непоправимую ошибку – назвал стоимость покупки.
– Чего-чего? Я что-то не понял, чего ты там вякнул.
Мексиканец схватил записную книжку, карандашик и нацарапал цифры: триста десять долларов. Оторвав листик с суммой, он вручил счет одноглазому, широко улыбаясь при этом.
