Она смотрела, как захлопывается за его спиной дверь, потом медленно сосчитала до двадцати, схватила свою пустую чашку и с силой запустила ее в камин. Чашка разлетелась на куски, рассеяв по комнате осколки и капли холодного кофе.
– Вот и все, – сказала она и дала волю слезам ярости и бессилия. Она упала на колени в густой ковер и, обхватив себя руками, громко разрыдалась.
Не о пропавшем отпуске под тропическим солнцем. Она оплакивала Робина и свои надежды на жизнь с ним, о которой так мечтала. Плакала оттого, что поняла наконец с убийственной ясностью, что, даже если он снова войдет в эту дверь и предложит ей руку и сердце, она не примет его предложения.
Наверное, следовало поблагодарить миссис Герви за то, что она так рано выказала нрав. Возможно, когда-нибудь Мэгги действительно будет ей признательна за избавление от будущих чудовищных ситуаций… но только не теперь. Теперь она полностью уничтожена, и жизнь ее разбита, как та чашка, с которой она так жестоко обошлась.
Она рыдала, пока слезы не иссякли, потом долго всхлипывала, нервно и сухо, и наконец затихла, неподвижно уставившись в пространство и в оцепенении размышляя, что теперь делать.
Одна на Маврикий она не поедет. Роскошный отель – комплекс одноэтажных домиковномеров – будет населен влюбленными парочками, и это только обострит ее чувство одиночества. А приглашать кого-либо из подруг уже поздно.
Да ей и не хотелось никого приглашать. Ужасно, если все узнают. Ее начнут жалеть, с языков вот-вот готово будет сорваться: «А ведь мы тебя предупреждали!» – и Себастиан с Лу будут первыми. Она этого не вынесет.
А может, провести отпуск в другом месте, где одинокая женщина не будет так выделяться? Но – нет, сердце ее ни к чему не лежало, ни один вариант не вызвал в ней интереса.
С другой стороны, оставаться в Лондоне тоже нельзя. Если она не запрется в своей квартире, слух о том, что она не уехала, распространится в мгновение ока. Ей потребуется вся ее осторожность, чтобы тут же не оказаться в редакции – нянькой при Кили СенДжон, пока та будет переписывать свой очередной бестселлер.
Только не это, неожиданно для себя вскипела Мэгги. Только через мой труп!
Она поднялась с колен и глубоко вздохнула. Теперь она знала, куда поедет. Ведь у нее есть ее домик.
Себастиан мог подшучивать над ней сколько угодно, но домик – пусть маленький и затерянный в глуши Восточной Англии – был ей дорог. Ей нравилась его уединенность, даже недоступность, нравилось, что он в стороне от проселочной дороги. Он не стоил ей почти ничего – она отдала за него бабушкино наследство – и последние несколько лет вкладывала в его обустройство большую часть свободных денег. Она установила подержанный газовый обогреватель, объездила комиссионные мебельные магазины, подбирая подходящую обстановку, а потом любовно и бережно чинила и чистила мебель. Задачей номер два была ванная. Все удобства здесь состояли из заросшего крапивой строения во дворе, шаткого умывальника в большей из двух спален и большой жестяной лохани.
