— К чему вы клоните? — Хант остановился и повернулся ко мне.
— К тому, что мутации — это естественный итог неудач человечества. Катастрофы, аварии, опасные эксперименты, загрязнение окружающей среды... Поэтому, как их можно называть "естественным развитием человеческой расы"?
— Но назвали же.
— Те, кому это было выгодно.
— И кому же? — судя по поблескивающим глазам Ханта, его моя версия рассмешила, и он искренне забавляется. С глупого пилота.
— Страшно закомплексованным несчастным людям.
Ученый завис. По-видимому, знак равенства между "мутантами" и "несчастными людьми" сбил с толку знатока истории последних дней колыбели нашей расы.
— Поясните, — попросил Хант после минутной паузы.
— Смотрите: перед вами сто человек одного возраста, с хорошей внешностью, одинаковым уровнем образования и личностного развития, примерно равной успешности в жизни — вы сможете сказать, кто из них лучше всех?
— Нет.
— А теперь представьте то время. Одна планета, страдающая от развития технологий, перенаселение, повсеместные стихийные бедствия. И тут появляется такая возможность увеличить немного длительность своей жизни, преумножить физические возможности... а если еще в лаборатории запрограммировать параметры будущего поколения, всякие улучшения: телепатия, телекинез, морфизм — это же самый лучший способ выделиться на фоне! И, судя по всему, подобные эксперименты стоили огромных денег и были по карману только "избранным". А кто из них сказал бы про себя, что он — плод экспериментов? И, вдруг оказывается, что мутации — это хорошо, а человек, родивший естественным путем — изгой.
— Кхм, мне кажется, вы немного преувеличиваете масштабы...
— Да? — я пожал плечами и невозмутимо продолжил. — Я могу и ошибаться, но почему-то в Империи мутантов огромное значение придается "уникальным способностям". И ребенок, у которого до совершеннолетия не проявились улучшения, причисляется к самому низкому сословию и навсегда лишается возможности получить хорошее образование и двигаться по карьерной лестнице.
Я немного помолчал и закончил:
— Видимо, Кен-Кел был не в восторге от идей АЕС. Так что, моя версия вряд ли описывает правильно происходившие тогда события, но что-то в ней есть.
— Может быть, — подтвердил Хант, но, если судить по его глазам, он не согласен с моей интерпретацией событий.
***
Следующую остановку мы сделали в небольшой лаборатории. По крайней мере, такое впечатление произвело найденное помещение: столы, заставленные непонятным оборудованием, множество мониторов, огромный экран в одну стену. Только, как и везде на станции, никаких признаков присутствия человека. Несколько маленьких замерших роботов, напоминающих уборщиков, раскиданные в самых неожиданным местах листы похрустывающей бумаги с печатным рядами неизвестных символов и рисунков.
