Усмирение разбушевавшихся супругов закончилось далеко за полночь. Молодые люди как могли убеждали Екатерину и Владимира, чтобы те угомонились и отправлялись спать.
— Не хочу я спать с этим мудилой! — взбеленилась Катька. — Бывают же нормальные мужики. Вот посмотрите хотя бы на вашего соседа: мужчина приличный, двое детей, приехал на юг отдыхать, с семьей, как человек… Кстати, из вашего же города приехали.
— Да? — удивились Ольга с Игорем.
— Угу. Сам видел паспорта их, — подтвердил Володька. — Липицкие их фамилия. Генка и Зойка.
— Они какие-то нелюдимые, — осторожно заметила Ольга. — Мы и не знали, что они из наших краев.
— Да они у нас постоянно, каждый год отдыхают, по месяцу, — продолжил Володька. — А в этом году что-то задержались — уже полтора месяца, и похоже на то, что до конца лета будут жить. Прикатили сюда на машине. Генка говорит, что с работы уволился.
— Вот видишь, придурок! Человек с работы уволился, а в состоянии прокормить семью и даже три месяца отдыхать на море! — язвительно вставила Катька.
— Пошла ты, стерва! Тебе сколько ни зарабатывай, все равно мало!
— Все! Хватит! — закричал Игорь. — Спать пора! Пошли, Ольга, мы все же здесь на отдыхе…
Молодые люди решительно направились в свой флигель. Едва добравшись до кровати, они заснули мертвым сном.
Утром они явились на пляж несколько позже обычного и не очень-то выспавшимися. Однако после купания в чуть прохладном с утра море и съеденных бутербродов настроение у обоих повысилось.
Тут Ольга заметила приближающихся к ним соседей.
— Вот и земляки появились! — ткнула Ольга Игоря в бок.
Стороны обменялись стандартными приветствиями:
— Доброе утро!
— Здравствуйте!
— Похоже, хозяева и до вас добрались! — сочувственно произнесла мадам Липицкая. — В этом флигеле все так хорошо слышно.
— Ничего не поделаешь — придется терпеть. Некоторые живут и в более худших условиях, — заметила Ольга.
— Да уж, — буркнул глава семьи и, качнув козырьком бейсболки, дал понять, что разговор окончен.
Ольга долго смотрела на удаляющуюся фигуру Липицкого. Где-то в глубине души у нее шевельнулось нехорошее предчувствие. Распознавать его свойственно почти всем женщинам, побывавшим в тяжелых жизненных передрягах и когда-либо терявших любимых и родных. Это было тревожное ожидание беды.
Она еще не могла до конца объяснить, откуда это взялось в ее сознании. Но совершенно явственно ощущала, что за этим мужчиной, умудрявшимся сохранять свою церемонность даже на пляже, тянется некий мрачный шлейф непростых проблем, довлеющих над ним и его семьей.
