Он не уловил момента, когда повязка слетела с его глаз и в ночи вспыхнул фейерверк, лоскутья сиротских рубашек взлетели, как серые крылья чаек и исчезли в потоке ветра за кормой, он уже ничего не видел, кроме распахнутых глаз и губ новорожденной, - она кричала, требуя жизни, она билась в нее, устремляя розовые пятки к зениту ночного солнца - и визжал ветер, полосуя его спину когтями ужасов ночи.
На следующий день он сидел дома в первом отгуле и в раздумье, когда раздался сигнал мобильника. - Алло, - сказала Эвелина, - Можно мы к вам приедем?
- Откуда вы узнали мой номер? - спросил он. - Какая разница? - спросила она, - Вы заплатите за такси? - Да, - он указал маршрут и они приехали, - найдя его в лесу на даче, не имеющей адреса.
За стенами «спецухи» «спецуха» заканчивалась, он примерно представлял себе, как можно оттуда выбраться, но не сразу понял, кто это выбрался из машины в лучах заходящего солнца. Гела казалась выше в синих джинсах, обтягивающих ноги и синей майке, ее кудри охватывала черная бадана с черепами, на Зебре были мешковатые камуфляжные штаны, черная безрукавка с надписью «Меrde» и черная бейсболка, Эвелина выглядела как ангел смерти, - с белыми волосами, падающими на воротник черной рубашки и в черных джинсах. Все трое были в высоких кроссовках, Зебра держала в руках объемистый рюкзак, - они были похожи на отряд спецназа, собравшийся на «сафари».
Войдя в дом, девушки быстро осмотрелись, - ни у кого не повернулся бы язык назвать их девочками, - Зебра выставила на стол бутылку виски «Джон Уокер». - Ничего себе, - сказал Алеша. - Мы со «спецухой» покончили, - сказала Эвелина, - Теперь мы не будем считать деньги, - деньги у нас будут. - Алеша быстро прикинул последствия такого решения для него персонально.
- Они не знают, - сказала Эвелина, как бы читая его мысли, - Они будут искать нас по месту жительства. И если ты завтра спокойно выйдешь на работу, они ничего не прохавают. - Алеша отметил переход на «ты», который не состоялся даже в процессе вчерашнего фейерверка, но насторожило его не это, а металлические нотки в голосе Эвелины, заныли царапины на спине. - Все будут делать то, что я скажу, - резко ответил он, - На этих условиях вы останетесь здесь. Кому не нравится, - вон отсюда, - он смотрел только на Эвелину, - Все, кроме Зебры. - Зебра плюхнулась ему на колени так, что чуть не отбила крупом яйца. Потом повернулась к Эвелине, - Ты поняла? Папочка хочет меня!
