Она к народу шла потехою, —
писал Н. Заболоцкий, давая нам ощутить, как все мельчает, выцветает, обесценивается в этом мирке. Даже люди, старавшиеся вырваться из оков прежней жизни, несли на себе тяжкий, натуралистически подчеркнутый поэтом отпечаток ее скудости (Солдат в «Торжестве земледелия»).
К середине тридцатых годов Н. Заболоцкий обращается к образам людей, воплощающих в себе героическое, творческое начало. Однако и тут (кроме «Седова») в его стихах отражаются скорее удивительные плоды человеческого труда, чем сами творцы. Так же, как «мир исполински прекрасный» кажется поэту «слепком» сердца замечательного коммуниста — С. М. Кирова («Прощание»), «угрюмый и печальный» пейзаж Арктики преображен для него подвигами советских полярников («Север»).
Н. Заболоцкий не принадлежал к числу поэтов, способных на быстрый, оперативный отклик на события. Такого рода стихи почт;! неизменно слабее других (характерно, что подавляющее большинство этих стихов автор не включал в свои книги). Однако и во многих из них заметен своеобразный, чисто индивидуальный поворот темы. Так, пафос перестройки мира — отношение человека к природе, — оказавшийся в поэме «Торжество земледелия» в значительной мере абстрагированным от реальной действительности, находит себе выражение не только в таких стихах, как «Север» и «Седов», но и в позднейшем, написанном по сугубо злободневному поводу стихотворении «Преображение степи».[38] То, что для многих поэтов оказалось лишь очередной «газетной» темой, было глубоко созвучно давней мечте Заболоцкого:
…Пусть природа работает с нами
Против собственной злобы своей.
Поднимая зеленые всходы,
Управляя течением рек,
В мастерскую могучей природы,
Как хозяин, вступил человек.
Стоит сравнить эти строки с такими стихами, как «Я не ищу гармонии в природе» (1947) или с позднейшей редакцией «Лодейникова». В них — вера поэта в творческую, преобразующую силу человеческого труда:
Разрозненного мира элементы
Теперь слились в один согласный хор,
Как будто, пробуя лесные инструменты,
Вступал в природу новый дирижер.
(«Лодейников»)
И все-таки лица людей, благодаря которым свершаются все эти перемены, еще долго не возникают в стихах Н. Заболоцкого.
Кто, чародей, в необозримом поле
Воздвиг потомству эти города?
Кто выстроил пролеты колоннад,
Кто вылепил гирлянды на фронтонах,
Кто средь степей разбил испепеленных
Фонтанами взрывающийся сад?
(«Город в степи»)
Разумеется, работа поэта серьезнейшим образом осложнялась и потому, что сделать людей, с которыми он после ареста жил и работал, героями своих произведений ему было необычайно трудно. Нельзя поэтому не отметить, что по мере возможности поэт все-таки нарисовал именно их самоотверженный труд и их гордость за его плоды:
