— Майка!
— Да-а-а…
— Или ты со мной общаешься, или семипалатинскому детдому не видать моих кровных.
— Общаюсь. — Майка по-ученически сложила руки поверх листочков. — Да?
Ее мысли, конечно, были в далеком детдоме. Поэтому на запевы времени не стоило тратить. Быка — за рога.
— Саша очень симпатичный мужчина. Но, Майка, он вовсе не вузовский работник, а водитель автобуса экскурсионного. Что не исключает и не умаляет его потрясающих знаний французской…
На полуслове замолчала. Потому что Майка не выказывала ни капли удивления.
— Знаю, — кивнула моя подруга.
— Откуда?
— Видела его документы.
— Какие документы?
— Обычные, из кармана.
— Майка! Ты шаришь по чужим карманам?
— Так получилось.
Еще не полностью растворившийся румянец стал снова наливаться.
— Не оправдывайся. Это у тебя в крови. Помнишь, выворачивала карманы пьяного Максима? Хотя почему бы в самом деле не проверить документы мужика, с которым спишь.
— Я не проверяла специально! Так получилось. Саша был в ванной. Зазвонил его сотовый телефон. Вдруг что-нибудь срочное? Телефон в кармане, хотела достать и отнести ему, а там удостоверение и пропуск.
— Ладно, ладно, не красней. И твоя реакция?
— Мне было стыдно.
— Я не про то, что нехорошо чужие карманы обыскивать, а про специальность Саши.
— Специальность не имеет никакого значения.
— Вот и я ему твердила.
— Вы встречались?
— Приезжал ко мне сегодня в офис. Плакал на моей груди, промочил кофту насквозь.
— Лида, я тебя уже много раз просила: когда преувеличиваешь, заранее предупреждай. Саша действительно плакал?
— Фигурально. Похоже, очень переживает из-за того, что его социальный статус ошибочно завышен. Кажется, он неплохой мужик и от тебя без ума. А ты, Майка?
— Мне страшно. Мне все время страшно.
— Чего? Не понимаю. Ты его любишь?
— Очень. Стараюсь — меньше. Как ты говорила: не стелись, держи дистанцию, оставайся загадочной. Не могу я загадочной на дистанции! Значит, опять случится как с Владиком и Стасиком. Мне страшно, не переживу. Саша — исключительный, особенный, уникальный. Если он меня бросит… — захлюпала Майка.
— Погоди! Саша тебя бросать не собирается. Напротив, страстно желает.
— Но ведь ты знаешь мои ужасные недостатки, сколько раз про них твердила. А я ничего с собой поделать не могу! И все время думаю: бросит меня… через сколько? Через полгода, год, два или — месяц, неделю?
— Дура! — воскликнула я.
— Знаю, — ответила Майя.
Хотя обозвала я не подругу, а себя. Надо же так заморочить Майке голову, чтобы отравить блаженное время начала любви! Благими намерениями вымощена дорога в ад, как известно. Свою дорогу прокладывать — одна статья. Вольному воля. Но другого — близкого, любимого — толкать в отчаяние, предрекать несчастья! За это надо кастрировать, как лихачей на дорогах.
