Нефтяная компания Алексея Дьяченко «Белка Трейдинг» оказалась замешанной в скандал с «Бэнк оф Нью-Йорк». Журналисты отдела расследований «Новой газеты» писали, что эта история «связана с отмыванием денег «русской мафии». На счетах «Белки» на Каймановых островах в подразделении «Бони» обнаружили 2 миллиона долларов.
Но это все было потом. А пока шла полным ходом горбачевская эпоха перестройки. Железный занавес рухнул, и по телевизору все чаще мелькало буржуазное изобилие. В моду вошли американские фильмы. Появились первые видеомагнитофоны. Они приоткрывали «окно на Запад», и не только в Европу, но и в Америку. Тысячи еще советских людей оказались захвачены «американской мечтой». Они обменивались первыми видеокассетами с кусочками красивой жизни, обменивались восторженными мнениями о Западе.
Срабатывал эффект новизны.
В кинотеатрах рынок проката заполнили американские триллеры, боевики, эротика и фэнтези. Классикой «настоящей жизни» стали фильмы о мафии вроде «Крестного отца», а также эротические откровения: «Эммануэль», «Восемь с половиной недель», «Основной инстинкт».
Новое поколение покорил образ «настоящих парней» — сильных, безапелляционных, жестоких. Квентин Тарантино с его бессмысленно залитым кровью экраном, с затянутыми планами, подробно показывающими расчленение жертвы, прочно вошел в молодежную моду.
Известный лозунг «кино — важнейшее из искусств, когда народ безграмотен» проявил себя в контексте рушащегося железного занавеса именно так. Незнание западной жизни могло приравниваться к «безграмотности», и люди жадно восполняли «пробелы» в своем «образовании» тем ширпотребом, что шел к нам валом на многократно перекопированных кассетах.
Было ли случайностью, что именно так претворялась в жизнь знаменитая теория о развале советской сверхдержавы Аллена Даллеса?
Общество, чье сознание оказалось всецело захвачено мифом «настоящей» жизни и становящееся под влиянием этого мифа все циничнее, жесточе, расчетливее, не задумывалось над этим.
Алексей Дьяченко был одним из многих. Он тоже хотел, чтобы «американская мечта» стала реальностью. И когда, сидя в холодном кабинете конструкторского бюро «Салют», разглядывал через давно не мытое окно «секретной конторы» тусклый московский пейзаж, его мысли витали далеко от чертежей и расчетов орбитальных станций.
Алексей решил открыть свое «дело». Он начал заводить «полезные связи». Его мысли оказались созвучны мыслям Татьяны. С Алексеем ее сблизило занудное служебное «отбывание» 8-часового рабочего дня в стенах «Салюта».
