- Феликса? Несколько раз с нами ездил. А что?
Суркова, за ней Денисов поднялись в тамбур. Пятно, которое Шалимов в темноте принял за кровь, затерлось, хотя кое-где, вглядевшись, можно было еще обнаружить расплывчатые очертания.
Антон появился перед самым отправлением, вместе с бригадиром. За ним шла незнакомая женщина, похожая на жужелицу - с тонкой талией, длинным телом и большой головой без шеи.
Сабодаш на ходу что-то записал себе в блокнот, Шалимов пояснил, кивнув в сторону похожей на жужелицу пассажирки:
- Билет они покупали за бородатым из девятого вагона. Т No 124326! Я расспросил их предварительно. Очередь на вокзале была солидная. Людей впереди себя у кассы не помнят...
На горизонте снова плыли дома - двухэтажный раймаг, школа. У самого вагона, почти рядом со шпалами, возник передний план - хозяйство монтера пути, сухая ботва.
Сабодаш прилег на полку - огромный, он будто влез в сидячую ванну, подогнул ноги. Через минуту Антон спал.
Денисов смотрел на убегающий поселок. Дополнительный не остановился, отсалютовал протяжным гудком двухэтажному раймагу, велосипедам у парикмахерской.
Он снова вынул вещи пострадавшего. Одежда добротная, куплена не вчера, возможно ее редко надевали: хлопчатобумажные сорочки, шерстяной тренировочный костюм, японская куртка. И рядом книга - "Картины современной физики" Г. Линдера, новая, с неразрезанными страницами.
"Все свое везу с собой..." - подумал Денисов.
Полупустой рюкзак лежал отдельно. Наташа Газимагомедова и каширские инспектора осмотрели вещи со скрупулезной тщательностью. Денисову ничего не осталось: пакет с эмблемой международной выставки станков - фреза и шестеренка на нежно-желтом лимонно-цыплячьем поле, цыганская игла в клапане рюкзака. Даже кошелька с десятирублевками, о котором говорил Вохмянин, не оказалось.
На фотографии с профсоюзного билета Голей выглядел так же приметно: тонкая пластинка носа, шире обычного расставленные глаза - из тех лиц, что кажутся спокойными, с сильно развитым боковым зрением.
"Где его паспорт? Как Голей предполагал снять деньги с аккредитивов? - Аккредитивы, два по пятьсот рублей, один на тысячу, были выписаны за неделю до поездки. - С учетом восьми тысяч, которые видел Ратц, получается немало... Какие ему предстояли траты? Кто он?"
Записная книжка Голея не содержала ответа ни на один из вопросов. Денисов снова перелистал ее.
"Уничтожение дармоедов и возвеличение труда - вот постоянная тенденция истории. Н. Добролюбов.
