— Нет, ваша честь, — ответил Мейсон.
— Расскажите о гильзах, найденных вами в барабане пистолета.
— Я сфотографировал патроны на месте, так что их положение можно определить. На патронах мною нацарапаны номера — 1, 2, 3, 4, 5 и 6 — и проставлены соответствующие номера на барабане револьвера, так что положение патронов можно восстановить.
— У вас есть фотографии?
— Да.
— Что на них показано?
— На них показан барабан револьвера. Камера номер шесть, расположенная в верхней части барабана, содержала патрон «Ю.М.К.». Это, должно быть, последний выстреленный патрон.
— Что вы сделали с гильзами?
— Я поместил их в коробки, пронумеровав в соответствии с положением гильз в барабане.
— Я прошу, чтобы все они, наряду с фотографиями, были приняты как вещественные доказательства с присвоением соответствующего номера, — заявил Гамильтон Бюргер.
— Нет возражений, — откликнулся Мейсон.
— Тогда все, — сказал Бюргер.
— Нет и перекрестных вопросов, — добавил Мейсон.
Судья Хойт откашлялся:
— Мистер Мейсон.
— Да, ваша честь.
— Суду известны факты, когда адвокаты пытаются воспользоваться судом.
— Да, ваша честь.
— Я вас в этом не обвиняю.
— Спасибо, ваша честь.
— Однако я знаю, что в отчаянном положении находчивый адвокат может попытаться уклониться от перекрестного допроса свидетеля, заявив впоследствии, что был запуган замечаниями обвинителя и суда. Поэтому я предупреждаю вас, мистер Мейсон, что суд не только не пытается оградить вас от уместного перекрестного допроса свидетелей, но считает, что ваша обязанность как адвоката — задавать перекрестные вопросы свидетелям, дающим показания против вашего подзащитного. В свете этого заявления вы хотите задать вопрос кому-либо из выступивших свидетелей?
— Нет, ваша честь.
— Давайте запишем в протокол, — сказал судья Хойт, — что суд вновь предоставил защите возможность перекрестного допроса свидетелей, но адвокат отказался от него.
— Нет возражений, — весело сообщил Мейсон.
Гамильтон Бюргер сердито посмотрел на него.
— Вызывается Гарольд Огелсби, — объявил Гамильтон Бюргер.
На место свидетеля вышел Огелсби, принес присягу и представился как полицейский-детектив.
— Вы допрашивали обвиняемую утром четвертого числа этого месяца?
— Да, сэр.
— Это было на следующий день после обнаружения тела Джорджа К. Латтса?
— Да, сэр.
— Вы просили ее сделать какие-либо заявления?
— Я напомнил ей о ее правах. Я сказал ей, что, если она сделает какие-либо заявления, они могут быть использованы против нее. Я ей сказал, что если она может удовлетворительно объяснить, почему она была поблизости от места убийства в это время, то мы ее освободим.
