. Это действительно крепость, цитадель с толстыми стенами и высокими воротами. Создается такое впечатление, что сатана сделал ставку на одной слабости и построил вокруг нее крепостной вал. “Ты не можешь даже прикоснуться к этому недостатку”, — говорит он небесам и твердо встает между Божьей помощью и твоим
- вспыльчивым характером;
- твоей низкой самооценкой;
- неукротимым аппетитом;
- недоверием к авторитетам.
Время течет, но это лохнесское чудовище по-прежнему покоится в глубинах твоей души. Оно не собирается уходить от тебя. Эта твердыня достаточно тверда, чтобы крепко держать тебя в своих руках. Она защелкивается, как капкан на медведя, и чем больше ты дергаешься, тем тебе больнее.
Твердыня — древняя как мир, трудная и удручающая проблема.
Именно с ней столкнулся Давид, когда обратился к Иерусалиму. Когда мы с тобой думаем об этом городе, мы представляем его храмы и пророков. Мы представляем, как Иисус учил Своих последователей, как там росла новозаветная церковь. Мы представляем цветущую столицу, центр всего мира.
Когда Давид смотрел на Иерусалим в 1000 году до Рождества Христова, он видел нечто другое. Он увидел крепость, которая насчитывала тысячу лет. Это было унылое, приземистое поселение, вызывающе расположившееся на гребне горной гряды. Его защищали высокие стены. В нем жили иевусеи. Их никто не беспокоил. Филистимляне воевали с амаликитянами. Амаликитяне воевали с израильтянами. А что с иевусеями? Они были как свернувшаяся змея в пустыне. Все оставили их в покое.
То есть все, кроме Давида. Только что коронованный царь Израиля положил глаз на Иерусалим. Он унаследовал разделившееся царство. Людям нужен был не просто сильный лидер, но и хорошо укрепленный центральный оплот, штаб-квартира всей нации. Хеврон, в котором пока обитал Давид, находился слишком далеко к югу, и Давиду трудно было оттуда привлечь на свою сторону северные племена. Но если, с другой стороны, он переберется на север, он изолирует себя от юга. Ему нужен был нейтральный город, располагавшийся ближе к центру.
Давид решил захватить Иерусалим. Мы можем только догадываться, как часто он смотрел на его высокие стены. Он вырос в Вифлееме, всего в дне пути от этого города на юг. Он прятался в пещерах Эн-Гадди к югу от города. Конечно, он тогда и заметил Иерусалим. Когда-то он уже подумал о том, что это оптимальное место для будущей столицы. И не успела корона оказаться на его голове, как он уже стал смотреть на город так, словно это был новый Голиаф, с которым ему предстоит сразиться.
