Потребности папской курии значительно выросли по двум причинам: с одной стороны, из-за строительства Папского дворца в Авиньоне с 1345 по 1360 г., с другой — из-за активизации войн, которые велись в Италии с агрессорами, посягавшими на Папское государство. Тут снова обнаруживаются две главных сферы, стимулировавшие и усиливавшие в средние века обращение к деньгам, — строительство и война. Таким образом, авиньонское Папское государство, начиная с понтификата Климента VI (1342-1352) усиливало поборы. Первым источником доходов было присвоение бенефициев. Оно происходило двумя путями: либо папа напрямую назначал держателей этих бенефициев в обмен на часть доходов, которые тем самым доставались ему, либо Святой престол изымал доходы с вакантных бенефициев. Папскую налоговую казну неожиданно очень обогатило огромное бедствие, постигшее европейский христианский мир с 1348 г., — черная чума. Ведь резерв бенефициев, становившихся источниками папских ресурсов, делался все больше из-за смерти бенефициаров от чумы. Папская алчность обострила конфликты между Святым престолом, национальными церквами и монархами. В частности, это относилось к отношениям с Германией и длительное время — с Англией. Можно сказать, что фискальная алчность авиньонского папства стала одной из отдаленных причин Реформации. Благодаря присвоению Святым престолом бенефициев у него появился новый источник доходов. Действительно, клирики взяли за обыкновение подавать папе прошение о пожаловании бенефиция с большим упреждением, когда держатель был еще жив. Для вящей действенности такие прошения часто сопровождались дарами Святому престолу. В 1309 г., как сообщает Жан Фавье, один арагонский клирик, направивший прошение в Авиньон, писал: «Никто не верит, что можно что-то делать по полному праву, по милости или из милосердия, если на это нет денег». Подати авиньонских пап порой достигали таких размеров, что клирики, ставшие их жертвами, оказывались неспособны их выплатить и могли добиться сокращения требуемых сумм. Также вследствие этих излишеств выплата аннатов, взимаемых с главных бенефициев, и «communs services» теперь осуществлялась не один раз, по традиционному правилу, а в несколько этапов. Авиньонское папство также широко практиковало давний, но прежде имевший ограниченное применение обычай заключать сделки со светскими князьями о даровании им дохода от какого-либо обложения, которого требовала церковь. Эта практика если не возникла в эпоху крестовых походов, то стала почти обычным делом, и считалось, что так эти походы отчасти финансируются. В XIV в. христианские князья вернулись к этому обычаю, что побуждало церковь часто упоминать о возможности нового крестового похода. Здесь снова обнаруживается связь между войной и деньгами, и еще более примечательная, поскольку имелась в виду война по религиозным мотивам, перспектива которой, впрочем, оказалась иллюзорной, как показала история. Авиньонское папство изобрело и еще один способ приобретения денег. Это были прокурации. Церковники высокого ранга, епископы, архидиаконы, деканы, должны были регулярно посещать церкви, помещенные под их юрисдикцию. Для этого они получали подъемные, называвшиеся прокурациями. Папа Иннокентий IV в XIII в. отменил прокурации, сделав обязательным бесплатный прием прелатов-визитеров. Авиньонские папы не довольствовались тем, что возобновили прокурации, они еще зарезервировали половину за Святым престолом. Как и большую часть повышений и нововведений папства в фискальной сфере, эту статью доходов, которую Жак Фавье назвал настоящим расхищением казны, Святой престол оправдывал затратами, на которые его толкает борьба с ересью, хотя известно, что активность ересей в XIV в. стала меньшей, чем была в XIII-м. Отсюда видно, что деньги побуждали папство поддерживать ложные представления о религиозных реалиях мира и роли «римской» церкви. В воображении христиан крестовые походы и ереси должны были по-прежнему оставаться реальностью ради удовлетворения финансовых аппетитов церкви.
