Перова спокойно ждала, пока Славский закончит, а как только словесный поток прервался, спокойно спросила:
— Вы все сказали?
— Э-э…
Светлана усмехнулась и покачала головой:
— Просто театр одного актера какой-то. Если закончили, то позвольте и мне кое-что добавить.
— По… Пожалуйста, — сглотнув слюну, выговорил Славский.
— Собственно, у меня к вам только один вопрос. И звучит он так: зачем вы на меня напали?
Петр Иванович побледнел.
— Милая моя, — проговорил он подрагивающим от обиды голосом, — я понимаю, что вам позарез нужно найти виновного в убийстве Рэма Мамотюка. Это ваша работа, и если вы ее не сделаете — по головке вас не погладят. Я также понимаю, что виновного найти сложно… Может, даже невозможно. И что проще всего найти крайнего. Так сказать, козла отпущения, на которого можно повесить это убийство. Но я не позволю, чтобы вы сделали этим крайним женщину, которую я… с которой мы… Ну, в общем, я не позволю вам посадить невиновного! Вот.
Светлана тихо похлопала в ладоши:
— Замечательное выступление. Как, вы сказали, звучит ваш диагноз?
— Психоневроз навязчивых состояний.
Светлана кивнула, словно услышала то, что ожидала:
— Мне это нравится. Так вот, уважаемый психоневротик, никакого козла отпущения мы искать не собираемся. Мы расследуем убийство, а не в казаки-разбойники играем. Вы и ваша подружка Боровская были близко знакомы с Мамотюком. Он, как и вы, был любовником Боровской. И вы ревновали. Сильно ревновали!
— Я? — Петр Иванович сжал пальцы в кулаки. — Я никогда… Я вообще не…
— Прекратите отпираться, Славский! — холодно сказала Светлана. — Вы сгорали от ревности! Вы ненавидели Мамотюка лютой ненавистью. Это и неудивительно. Вы проигрывали в сравнении с ним. Он — генерал-лейтенант, большой начальник, а вы — чиновник средней руки. Вероятно, вы требовали от Боровской, чтобы она прекратила встречаться с Мамотюком, но ее это не устраивало. Ведь Мамотюк дарил ей щедрые подарки. Вы, с вашей зарплатой десять тысяч, были плохим конкурентом. И вы нашли способ расправиться с ним.
Петр Иванович едва не задохнулся от гнева.
— Что вы несете? — рявкнул он. — Это бред!
Светлана, не спуская холодного взгляда с чиновника, тихо покачала головой:
— Нет, не бред. Вы сами сказали, что вы — человек нервный, контуженый. Вы свели генерала с проституткой, которую заранее подкупили. Ночью она открыла вам дверь в Квартиру генерала, вы вошли и убили его.
— Я… Я… — Славский вскочил со стула, застонал и, сморщив лицо, схватился за сердце.
