Лисин поморщился:
— Я же просил, не называй меня «малышом».
— Хорошо, малыш, — последовал спокойный ответ.
Лисин вздохнул: с этой девушкой решительно ничего нельзя было поделать.
— Значит, ты не хочешь, чтобы я помог тебе? — прямо спросил он.
Инга равнодушно покачала головой:
— Нет. Я привыкла всего добиваться сама.
«Тогда что ты делаешь в моей постели?! — чуть не сорвалось с языка Вадика. Но он вовремя сдержался. Он покосился наточеный профиль Инги и подумал: — Неужели она влюбилась в меня?»
Лисин задумался. Бескорыстное чувство было ему в диковинку. Но никаких других причин Вадик найти не смог.
— Детка, прости, но я люблю определенность и должен знать наверняка… — Вадик взял Ингу за подбородок и повернул ее лицо к себе. — Ты что, и вправду любишь меня?
— А ты как думаешь?
Он пожал плечами:
— Не знаю.
В полумраке комнаты блеснули ее зубы.
— Знаешь что, — насмешливо сказала Инга, — не забивай себе голову всякой ерундой. Нам с тобой хорошо вместе, правда?
— Ну.
— Вот тебе и ответ. Вполне определенный.
— Да, ты права, — сказал Лисин и потерся небритой щекой о ее плечо.
Лисин обожал Ингу. Даже на работе, во время нечастых перерывов, когда Вадик оставался в одиночестве, он вспоминал о ней. Вспоминал ее улыбку, ее манеру запрокидывать в смехе голову, ее руки — длинные и гибкие, как у гимнастки. И еще — странный огонек, вспыхивавший время от времени в ее больших, раскосых глазах. Этот огонек завораживал Лисина больше всего. И именно этот огонек заставлял Вадика каждый вечер набирать ее номер.
Случилось нечто странное: Вадик и думать забыл о других женщинах. Его словно заворожили! Он даже с Паниным встречался настолько редко, что тот не на шутку обиделся.
— Дружок, это на тебя так непохоже, — назидательно бубнил Иван в телефонную трубку. — Сердцем чую, не к добру это.
— Здравствуй мама Новый год! Когда я не пропускаю мимо себя все, что движется, ты говоришь, что это опасно для здоровья. Когда я провожу вечера и ночи с одной и той же женщиной, это «не к добру». Так что же тогда «к добру»? Ты уж определись!
— Да, ты прав, — ответил Панин после паузы. —
Может, тебе и в самом деле повезло найти ту «единственную и неповторимую», о которой пищат с эстрады наши певцы. В таком случае желаю тебе удачи.
— Спасибо, старина. На днях заскочу к тебе.
Панин усмехнулся:
— Только не слишком тяни. Свято место пусто не бывает.
— Ты нашел мне замену?
Панин кокетливо хихикнул и положил трубку..
Так продолжалось чуть больше месяца. А потом случилось то, что случалось всегда. Вадик вдруг почувствовал, что встречи с Ингой утомляют его. Она заняла в его жизни слишком много места. И тут под его ногами разверзлась страшная бездна, от которой он всегда старался убежать как можно дальше — бездна будничного, унылого однообразия.
