Рассказано это так, что правдивость событий не вызывает сомнений и произошедшее чудо воспринимается как некая логическая закономерность. Кэптукэ как бы убеждает читателя в своих историях: магия - это нечто похожее на закон природы, то, что должно случиться с необходимостью при стечении определённых обстоятельств и совершении специальных действий.
В другой истории рассказывается о кочевании семьи Кэптукэ в поисках хороших мест для охоты. Как-то они переходили через перевал, на котором был захоронен дедушка героини - Пэскэнэ. Он был шаманом. Перед смертью сказал, чтобы всякий раз, проходя мимо, на его могилу клали табак, и тогда он пошлёт охотнику добычу. А тому, кто решится лечь на землю, под которой он похоронен, откроет срок смерти. Разумеется, преодолев перевал, отец Кэптукэ убил лося.
Отдельно стоит отметить, как мастерски автор описывает события. Лаконично, без лишних слов, но так, что картина встаёт перед глазами читателя во всей своей полноте - словно он является свидетелем этих событий. Посланники из мира духов, превращение отца девочки в шамана, его помешательство и отождествление себя с кукушкой, камлание (общение шамана с духами), охота, переезды и прочие происшествия описаны с особенной художественной силой. Таёжные пейзажи так же отлично удаются Кэптукэ - вероятно, помимо хорошего владения языком, необходимый эмоциональный эффект достигается за счёт того, что она описывает родные места и те события, которые на самом деле происходили.
В конце повести содержится эпизод, в котором девочка невольно становится участницей шаманского камлания, - она попадает в загробный мир. Чэриктэ, старый шаман, пытается спасти её отца и с этой целью совершает специальные магические ритуалы.
"Мальчик, проткнутый острыми длинными палками с обеих сторон в грудь, уже мёртв. [?]Голова Мальчика повёрнута на восток. Глаза открыты, большие глаза. Но они теперь ничего не видят. У меня совсем нет сил: голова моя раскалывается, тошнит, перед глазами плывут круги. Я падаю. Я падаю и падаю в темноту. Долго лечу куда-то вниз. Всё вниз и вниз. Всё темнее и темнее. Куда я лечу? "Я не хочу вниз, - хочется сказать мне. - Ведь внизу нижний мир Хэргу Буга, почему я лечу туда?" [?]Лишь вверху, далеко-далеко, светит то ли звёздочка, то ли искорка. Я очень долго лежу и смотрю на далёкий свет. [?]Я иду по вязкой глине, нахожу тропку. Шагаю по ней. Осматриваюсь. Как бедна эта земля: чахлая жёлтая трава, бледная повядшая листва на тонких деревцах. И везде большие зелёные кузнечики. Их так много здесь. Неужели мне придётся есть их? Но что это? Впереди горит огонёк. Это костёр. Седая древняя старушка сидит у огня. [?]"Откуда корнем-кровью, гостья, будешь?" - спрашивает она меня. "Бабушка, ты, наверное, сама знаешь, - говорю я ей. - Ведь это ты хранительница дороги в нижний мир?" "Это я и есть. А спрашиваю потому, что тебя-то я и не должна пускать туда. Вчера я не пропустила душу твоего отца. Оба вы раньше времени явились. [?]Только погоди, видишь, искры от моего костра? Среди них есть искорка Пэскэнэ. Вот она, самая яркая и большая. Лови её и неси на землю". Я хватаю рукой самую яркую и большую искру, зажимаю в руке и иду назад по дороге. Искорка жжёт руку, но я не раскрываю ладони, чтоб она не ускользнула от меня. Я донесу её на землю, и мой отец станет нимнакаланом. Вдруг слышу далёкое пение. Далёкое пение и звук бубна. [?]Да ведь это голос Чэриктэ и его бубен звучит. Он зовёт меня своим пением и звуками бубна из этого мира назад, домой, на среднюю землю Дулин Буга. Он то поёт, то курлычит журавлём. [?]Я открываю глаза. Мать, бледная и осунувшаяся, смотрит на меня и радостно вскрикивает: "О, Мать-Айихит! - говорит она. - Вернулась на эту землю моя птичка-оми. Благослови нас!" [?]"Мама, у меня в кулаке была искорка Пэскэнэ. Ты не видела её в моей руке?" [?]"Видела, видела, - отвечает мать. - Она теперь в сердце отца живёт. Отец поправляется, он завтра начнёт рассказывать свой первый нимнакан".
