Макмиллан считал, что ни один человек не может знать, как он отреагирует, если его жизнь будет в опасности, до тех пор пока не окажется в такой ситуации. Очень немногие были в курсе «стандартных» работ. Перестрелка в пейнтбол или сооружение мостов через воображаемые реки во время корпоративных выходных было приемлемо для торговцев, но не для ребят из «Сай-Мед». Решительные действия на поле для регби — это одно, а вот продолжать сражаться, когда рядом с тобой человека разорвало пополам очередью из автомата — совсем другое. Данбара проверяли на прочность на полном серьезе, и он блестяще прошел все испытания, став одним из лучших следователей подразделения…
* * *
Стивен все еще неважно себя чувствовал, хоть внешне этого и не было видно. Он облачился в темно-синий костюм, голубую рубашку, на шею повязал галстук парашютно-десантных войск и оглядел свое отражение в зеркале, чтобы удостовериться, не топорщится ли его темная шевелюра. Макмиллан терпеть не мог небрежности. Проверив часы на запястье, Стивен отправился в департамент.
Поднимаясь по лестнице, он помнил, что в первую очередь Джина Робертс, секретарь Макмиллана, спросит о Дженни. Так оно и случилось.
— Она превращается в маленькую мадам, — ответил Стивен.
— А-а, — протянула Джина, — взрослеет?
Стивен кивнул.
— А как дела в хоре? — поинтересовался он, желая сменить тему. Он отлично знал, что членство Джины в хоре имени Баха Южного лондонского округа было одним из краеугольных камней в ее жизни.
— Дела, дела, дела, — отмахнулась она. — По концерту в неделю, и так последние три недели, а еще предстоит десятидневный тур через пару месяцев.
— Зато убережешься от неприятностей.
— Кто там кого от неприятностей убережет? — спросил Макмиллан, выходя из своего кабинета. Он кинул папку в лоток для входящих документов на столе секретарши. — Рад видеть тебя, Стивен! — Они обменялись рукопожатием. — Немало времени прошло. — Джон повернулся к секретарше. — Я был бы очень признателен, если бы к вечеру ты с этим разобралась.
— Слушаюсь, сэр!
Следуя за шефом обратно в офис и закрывая дверь, Стивен размышлял о дворянстве Макмиллана. Званием начальника наградили под Новый год, и, на взгляд Стивена, это давно было пора сделать. Макмиллан никогда ни от кого не зависел и в течение многих лет ревностно охранял автономность «Сай-Мед», что очень раздражало кабинетных крыс в коридорах власти. Предложения сильных мира сего о том, что сотрудникам их департамента следовало бы попридержать коней в определенных расследованиях, когда они чересчур сильно наступали на пятки кому-то из «своих», всегда натыкались на отказ со стороны Макмиллана и выражение поддержки его людям. Он никогда не прощал и не оставлял без внимания любые неправомерные действия со стороны богачей и власть предержащих и в результате нажил себе много врагов. Однажды Джон доверился Стивену, рассказав, что определенные личности готовы из кожи вон вылезти, только бы не допустить признания его заслуг перед их департаментом. Так что Стивен был несказанно рад, увидев имя Макмиллана в списке представленных к награде. Он надеялся, что, возможно, и его успех в операции по срыву потенциально разрушительной атаки Аль-Каиды на правительственные инфраструктуры Соединенного Королевства и Соединенных Штатов помог вымостить дорогу к такой награде. Ведь Данбар симпатизировал этому человеку и безмерно уважал его. К тому же в прошлом было несколько случаев с хорошими поводами поблагодарить Джона за поддержку, когда Стивен лично умудрился «погладить против шерсти» кое-кого из правящих кругов.
