Первым, с кем завел беседу Данилов, оказался щуплый паренек, студент Политехнической академии, отличник-третьекурсник по фамилии Иванцов. У него были множественные ушибы рук, плеч, спины, но главное — головы, что повлекло весьма чувствительное сотрясение мозга. Однако, хотя речь его была еще несколько замедлена, голова и память уже вполне прояснились, он уже мог давать показания, чем и не замедлил воспользоваться Данилов.
Парень оказался ужасно приятным, и Данилов начал опрос:
— Послушайте, Иванцов... Сережа... Вы у меня первый свидетель, первый очевидец. Объясните мне, чем была вызвана вторая демонстрация? Вы же, кажется, уже митинговали накануне? Или мало показалось?
— А как бы вам показалось, — усмехнулся паренек с перевязанной головой и со множеством ссадин на лице, частью замазанных йодом и зеленкой, частью — под пластырными наклейками, — если бы вы спокойно, организованно вышли на демонстрацию, а на вас кинулись бы менты и начали бы лупить почем зря — и ребят, и девчонок? Мы же с законными требованиями вышли!
— Подождите, — сказал Данилов и сделал большие глаза, как бы узнавая все это впервые и не веря собственным ушам, — подождите, Сережа... Давайте-ка по порядку. Вы о каком дне говорите?
— О субботе, конечно! Мы готовились, мы хотели, чтобы все прошло без всяких там... У нас же самоуправление студенческое. Я как раз член комитета самоуправления у нас в техноложке. Сделали транспаранты, сделали плакаты, получили разрешение и от городской управы, и от муниципалитета. То есть никто и думать не думал, что эти набросятся дубасить!
— Вы хотите сказать, — уточнил Михаил, — что первыми нарушили условия проведения разрешенного митинга представители правоохранительных органов?
— Ага, — мрачно кивнул парень, — правоохранители, блин! Нас и было-то с гулькин нос. Чуть больше тысячи, наверное. Ну, может, полторы, я же не считал.
— Хорошо, а дальше?
— А чего дальше? Вылетели архаровцы, отметелили ребят, порвали плакаты, затоптали транспаранты... Ну, мы и разбежались кто куда, по общагам.
— Может быть, у вас лозунги были слишком воинственными? — предположил Данилов.
— Это с какой стороны посмотреть. Если с нашей точки зрения, так, по-моему, ничего особенного. А вы как считаете? «Отдайте нашу стипендию!», «Образование молодежи — это будущее страны» — это как, вызывающе?
— По-моему, нет, — сказал Данилов. — А еще?
— Ну вот, — смущенно улыбнулся раненый, — я даже один сочинил, сам писал...
