Они подъезжали к дому.
Дома их ожидал издатель Алексей Ноевич Шугалей. При появлении Анны поднялся с кресла, подобострастно склонился.
— Я к вам по делам книги.
— Все дела по книге… вот он, Константин Евгеньевич.
— Да, да, знаю, здравствуйте, Константин Евгеньевич. У меня к вам срочное и важное дело.
Вынул из кармана книгу в прекрасном переплете, — и обложка, и бумага, и рисунки, — все было на новом, более высоком уровне, чем издание волгоградское. Но особенно портрет автора. Он дан был на вклейке из мелованной финской бумаги, и выглядела Анна совсем юной девушкой, и была так хороша — глаз не оторвешь.
— Мы издали пробный тираж — десять тысяч экземпляров. И, представьте, книгу раскупили за неделю. «Анжелика и король» лежит, «Дневник» Вырубовой лежит, даже сенсационную «Князь тьмы», о Горбачеве, покупают вяло. Но эта книга идет. Представьте, идет!
— Хорошо, хорошо. Каковы ваши планы?
— Мои планы? Я хочу издать миллион экземпляров. Загружу типографию, «она будет печатать только «Слезы любви». Предлагаю договор.
— Договор будет, но нужен аванс.
— Аванс? Сколько вы хотите?
— Десять миллионов.
— Десять миллио-о-нов! Вы меня режете без ножа. Откуда мне взять десять миллионов? У меня нет и одного.
— Тогда книгу предложим в другое издательство, а печатать будем в типографии Ивана Федорова. Там и бумага хорошая, и мощности большие, — говорил Костя наобум.
— А у нас? — Шугалей вырвал из рук Анны книгу. — У нас плохая бумага? Вы посмотрите.
— Бумага ничего, но там лучше. Ищите десять миллионов.
Шугалей откинулся на спинку кресла. Ошалело таращил глаза то на Анну, то на Костю. Хотел обратиться к автору, но она поднялась.
— Извините, пойду к себе.
Шугалей остался наедине с Костей, который «резал его без ножа». Но Костя был неумолим. Он знал нравы нынешних дельцов, их связи, возможности. И знал также, что Шугалей не отступится, найдет деньги. И не ошибся. Издатель упавшим голосом проговорил:
— Хорошо. Сегодня в полночь я привезу вам десять миллионов.
— В полночь я имею обыкновение спать.
— Ну, если так, привезу утром.
Костя проводил издателя до калитки. Его ждала новая иностранная машина с двумя молодцами — первый признак преуспевающего дельца.
На следующее утро у калитки дома в сопровождении тех же молодцев появился Шугалей. Костя видел, как он вскинул на плечо сумку, направился к дому. Встретил его и повел наверх, в кабинет Анны. Пригласил с собой Амалию.
В присутствии женщин Шугалей высыпал на стол деньги, сказал:
