Ты должен учиться быть им! Он заскрипел зубами.
Может быть, именно Асаниану пришло время пересмотреть свои взгляды на некоторые вещи? Может быть, им следует попробовать воспринимать мир таким, какой он есть, а не таким, каким он им представляется? Золотая империя возрождается. Кровь Льва здесь, во мне, черномазом бородатом варваре, а не в десяти мантиях, не в парике, не в маске. Я живу, я дышу, я человек, который пришел управлять ими.
Ты так полагаешь? Проверка, вечная проверка! Он возненавидел бы ее, если бы не любил. Эсториан наклонился и поцеловал ее в бровь.
Могу я хотя бы делать чуть меньше, чем от меня требуют? Она обхватила руками его плечи. Ее глаза были бездонны. В их глубине таилась божественная суть. Он пылал священным огнем, потомок Солнцерожденного, мужчина против женщины, сын против матери, император против императрицы. Он принес полдень в ее глубокую ночь.
Мое милое, светлое дитя, сказала она. Голос ее ласково шелестел, словно ночной дождь. Я никогда не считала тебя мудрым. Но я не стану тебе мешать. Поступай как знаешь.
Ты поможешь мне?
Только в том случае, если найду твои действия разумными.
А если они будут чувственными?
Чувственность затмевает разум. Он поежился в ее жарких ладонях.
В тебе эти качества равновелики, ма! Она, усмехнувшись, стукнула его кулаком.
Щенок! Ступай к своим гвардейцам и оставь меня хоть на секунду в покое.
ГЛАВА 17 Они стояли друг против друга гвардейцы Эсториана и слуги регента представители двух враждующих партий. Алые доспехи надвигались на черные плащи. Вот-вот должны вспыхнуть мечи, но они пока в ножнах. Эсториан скрипнул зубами. Напрасно он полагал, что короткий отдых вполне успокоил его. Тихо, шепнул он себе. Только не делай глупостей! Руки в алых и черных перчатках уже тянулись к рукоятям клинков. Даже спокойный как мамонт Алидан угрожающе выдвинулся вперед. Эсториан в сердцах выкрикнул:
Отставить! Алидан подчинился и отступил на шаг. Взгляды оленейцев метнулись к плотной фигуре в черном.
Я жду! Ну же! Плотный оленеец прикрыл желтые веки. Черные фигуры молча попятились и тут же остановились. Кулак Эсториана опустился на плечо десятника гвардейцев Кияна.
Ты! Он повернулся к оленейцам. Кто ваш командир?
Я начальник этого караула, прозвучал голос из-под вуали. Бесцветный асанианский голос. Без угрозы, без трепета. Без прибавления титула к прозвучавшим словам.
Объясните, что тут происходит? Оленеец молчал. Киян, потирая плечо, заговорил:
