эти добрые люди, которые стали руководить им и подгонять там, где это казалось им необходимым. Они тянули его ласково, но упорно, указывая пути, на которых он мог восстановить свою силу. Он был слишком слаб. Он уступил им, хотя и видел, что они не знают всей правды. Они хотели, чтобы он искупил вину памятью и страданием. Вместо этого он предпочел все забыть. Это было так просто. Особенно когда появилась Вэньи самый крупный выигрыш в его жизни. Словно глоток воды в пустыне или лед там, где камни плавятся от жары. Теперь он ее проиграл. Невозможно. Невероятно. Он спустил ноги с постели и встал, пошатываясь. Колени его дрожали, как новорожденные жеребята. Юлия ударила по ним мягкой лапой, втягивая во время ударов когти в подушечку. Дрожь унялась. Он почувствовал, что может передвигаться. Юлия последовала за ним, и он как ребенок обрадовался этому. Присутствие рыси поддерживало его. Кровь Солнца заставляла его искать высоту. Вершину скалы или что-нибудь в том же духе. Впрочем, годилась и крыша здания, облитая тусклым светом звезд. Круглая, обнесенная низеньким парапетом, она словно парила в ночном воздухе, опираясь на стебельки колонн. Здесь был разбит крошечный цветник, испускавший приторное благоухание. Он сорвал крупный бледный цветок и положил его на перила ограды. Невысоко. Пять или шесть человеческих ростов. Маловато, чтобы наверняка сломать шею. Для этого нужна приличная башня. Или высокий обрывистый утес.
Не стоит труда, сказала Сидани, выступая из тени. Кровь мага спасает мага. Ты или полетишь, или приземлишься так же легко, как птичка садится на ветку. Она подошла и встала рядом. Ясная Луна уже села. Большая Луна заливала лицо Скиталицы кровью, волосы ее пылали, словно прическа щеголя из Гилена.
Ты пробовала? спросил он. Она вскинула руки. Застарелые шрамы пересекали вздувшиеся вены.
Ну как, убеждает? Потом долго пришлось мучиться. чтобы заживить их.
Ты не маг, сказал он ожесточенно. По крайней мере не больше, чем я. Она подняла брови.
Зачем тебе это? Разве смерть более притягательна, чем жизнь императора? Он знал ее не больше, чем рыбку в воде или птичку в поднебесье. Она могла оказаться его кровным врагом. Или тем пророком, о котором говорила Вэньи, хотя вряд ли асаниане стали бы слушать проповеди дикарки.
Знаешь ли, что происходит, когда маг, собираясь поразить плоть врага, разрушает его душу?
Душу нельзя разрушить.
Я смог. Он ожидал усмешки, но она оставалась серьезной.
