— Загранпаспорт имеется? — поинтересовался Неверский.
— Об этом я как раз и хотел сказать. Я же в почтовом ящике работал. Невыездной, — с сожалением признался Павел.
— Был невыездной, — уточнил Бакатин. — Давай иди и срочно фотографируйся. Сделаем тебе загранпаспорт.
Неверский взглянул на зама.
— Успеем? А виза?
— Раз надо, значит, сделаем, — усмехнулся Бакатин.
— Вот и отлично, — кивнул Неверский, снова зарываясь в бумаги и давая понять всем своим видом, что аудиенция окончена.
Бакатин повернулся к Пашке.
— Иди к секретарю, Наташа скажет, что делать и оформит тебе все документы.
Дальше все было как в сказочном сне. Через несколько дней Павел сидел в мягком вагоне фирменного поезда и смотрел в окно на перрон, все еще не веря, что едет в Будапешт. И не просто так, а по важному поручению. Во внутреннем кармане в новеньком бумажнике лежала, грея душу, солидная сумма командировочных в иностранной валюте. Господи, да кто бы мог поверить в такое — всего две недели назад он шел наниматься в сторожа, а сегодня его самого охраняют, как ценную личность! Он покосился на соседнюю полку, где спал богатырским сном, похрапывая, Николай. Ну, положим, Николай не его лично охранять будет, а ценный груз, за которым они и едут, но все равно приятно.
На вокзале их встретил хмурый лысый мужичок хорошо за пятьдесят. Представитель компании.
— Михаил, — представился, не подавая руки. — Мне поручили отвезти вас в офис.
И развернувшись, быстро потопал к автомобильной стоянке. Не очень-то разговорчивый.
— Из эмигрантов, ясное дело, — тихо констатировал Николай, пока они шли следом. — Сбежал, видно, в свое время, а потом понял, что зря. Ничего ему и тут не обломилось, раз баранку на дядю крутит. Такие на бывших соотечественников волком смотрят. Таким везде плохо, и дома плохо было, и тут невезуха.
Павел хотел было спросить, откуда у Николая знание таких тонкостей закордонной жизни, но не успел, подошли к машине, расселись и покатили, в полном молчании.
Но ничего не могло испортить праздничного настроения. Мало ли какие обстоятельства в жизни этого Михаила. Может быть, голова у человека болит после вчерашней пьянки. Вот ему и плохо. А Пашке очень даже хорошо. Он жадно вглядывался в незнакомые улицы, красивые дома, мелькавшие за стеклом. Жаль, что только один день у него на Будапешт, вечером их машины выезжают обратно. Ничего в этот раз он не успеет посмотреть. Но в нем росла непонятная, но твердая уверенность, что это не последняя командировка. Что он еще погуляет по этим самым за границам.
