В назначенное время мы подошли к высокому кирпичному забору, из-за которого виднелся второй этаж особняка, похожего на древний замок. Слева и справа по углам дома высились башенки, и крохотные оконца в них светились, как бойницы. Черепичная крыша тоже была необычной для здешних строений.
Не сразу открыли нам металлическую решетчатую дверцу калитки. Молодой здоровенный мужчина в пятнистой форме российского омоновца, с физиономией, не очень похожей на грузинскую, но и не русской, молча и сурово ощупывал нас подозрительным взглядом. Ничего не спрашивал, но и не торопился пропускать. Вано с раздражением проговорил на своём абхазском языке:
— Нас приглашали.
Парень ответил на том же языке, но уже потеплевшим тоном:
— Да, мне известно, но у нас правило: мы должны знать, кто к нам идёт.
Вано сказал ему ещё несколько слов, и, видимо, нелюбезных, и только после этого мы пошли в дом. На ходу мой друг негромко сказал:
— Хозяин тут грузин, но у него в охране служат абхазы. Он им хорошо платит, а они ему хорошо служат. Старая история. Видно, и всюду так.
У входа в дом нас встретил хозяин Шалва Бараташвили. Он был чем-то встревожен, суетился, говорил:
— Проходите… Вот сюда, здесь посидите, а мы постараемся побыстрее освободиться.
И, наклоняясь к Вано:
— Сегодня тяжелый день. Много посетителей. И вон там, видишь: сидит дама, супруга Серго Жвания.
Фамилию хозяин произнёс почти с трепетом.
Ждать пришлось долго. Наконец, вышла женщина лет тридцати пяти в белом халате и резиновых перчатках, которые она снимала на ходу и бросила в раковину. Тщательно мыла руки, потом подошла к нам и почтительно поклонилась.
— Извините. Вынужденно задержалась.
Назвала своё имя. Я тоже представился. Провожала нас в столовую.
— Случаются клиентки, которых непременно надо принимать. И без промедлений.
И показала на идущего с нами её мужа:
— Таковы распоряжения. Вот от него.
За столом она кивнула женщине, очевидно домработнице: дескать, ты свободна.
Обратилась ко мне:
— Мне сказали, вы из Москвы. Я всегда рада видеть земляков. Вот так пообщаюсь — и будто бы побывала дома. Через два-три дня я еду в Москву на «Волге». Если пожелаете составить мне компанию, я буду рада.
Показала на Вано:
— Вот он, наш друг из Тбилиси, тоже со мной поедет.
И повернулась к мужу:
— Ну, ты как? Все дела уладил? В Москве я должна быть через неделю. Профессор Чезаре Гальдони сделает всего три операции. Мы с ним говорили по телефону. Я буду ему ассистировать.
