.
То, что Саакашвили ради сохранения остатков своей политической карьеры продаст не только какого-нибудь Мамуку, но и родную маму, было ясно с самого начала конфликта. Все информагентства мира обошли кадры из Гори. Михаил Саакашвили, услышав то ли гул самолетов, то ли звуки взрывов, не слышные никому, кроме него, вдруг побежал от корреспондентов (и от своей охраны) прямо по улице, да так быстро, что даже тренированные охранники не смогли сразу его догнать.
На видео ясно видно, что люди на улице — как многочисленная охрана, так и журналисты, и жители, собравшиеся посмотреть на своего президента, — совершенно спокойны. Волнение, быстро переросшее в панику, начинается только после того, как побежал грузинский президент, при этом окружающие смотрят не на небо и не по сторонам, где якобы слышны взрывы и гул летящих самолетов, а на бегущего президента. Впечатление такое, что только его побег и вызвал панику. Этот «героический забег» в Гори от не слышных никому кроме президента взрывов, — только одна из граней его сложной и неординарной натуры.
Но непонятно другое — зачем грузинскому народу такой президент, который не только бегает от призраков, но и сдает своих же офицеров, которые его защищают? Из-за которого грузинские дети не могут вовремя пойти в школу, а осетинские — гибнут в пожарах и на руинах своих домов?
И если президент страны — верховный главнокомандующий — бегает от несуществующей опасности перед объективами телерепортеров, то кто обвинит рядовых солдат и офицеров, что они бежали из Южной Осетии по направлению к Гори и Тбилиси, бросая новую и не очень технику и вооружения?
* * *
Уже после конфликта, выступая 28 ноября 2008 года в грузинском парламенте, Михаил Саакашвили высказал два взаимоисключающих суждения.
«Нам стало известно, что российская тяжелая техника и вооруженная живая сила была мобилизована у Рокского туннеля>{5}. Российская сторона незаконно нарушала грузинскую границу. Этот факт затем опровергла российская сторона. Накануне широкомасштабной интервенции, 6 августа, у нас убили миротворцев, бомбили грузинские и негрузинские села. В таких условиях должны спрашивать не о том, ведем ли мы военные действия, а о том, правительство какой демократической страны свыклось бы с жестоким уничтожением собственного мирного населения. Воевали, чтобы отразить российскую интервенцию, и это осуществили в рамках международного права и норм».
Из выделенного фрагмента, как, впрочем, и из всего абзаца, становится ясно, что грузинская армия отражала российскую интервенцию. Но слушаем дальше — Саакашвили говорит, что никто в грузинском руководстве не допускал даже мысли о том, что Россия вмешается:
