— Мамуля! Не волнуйся! Есть у меня деньги! Честное слово! А тебе категорически противопоказано волноваться, поняла? Ты должна организм готовить! От этого успех операции зависит! А ты его волнуешь!
— Ладно, ладно, доченька, я не буду. Золотая ты моя, себя-то береги, не нервничай!
— И не собираюсь! Все у нас должно быть хорошо! Целую! Завтра утром позвоню.
Она вернулась на кухню. Скотников стоял у окна, глядя во двор. Аня подошла к нему.
Внизу в свете фонаря был виден мужчина. Он стоял возле серебристой «ауди» и махал рукой. Толя махнул в ответ.
— Это он тебе?
— Ну да. Это мой водитель.
— Возле «ауди»? Это твоя, что ли?
— И машина моя, естественно.
— Ну ты даешь! Просто спектакль какой-то.
— Ну почему спектакль? — раздраженно произнес Скотников. — «Ауди» взял в долг. Она не новая, но в хорошем состоянии. Я за нее уже практически расплатился. А водитель?.. Просто этот мужик живет в нашем доме. И вечерами у меня иногда подрабатывает. Предполагалось, что мы с тобой выпьем, вот я его и подрядил. Допрос закончен?
— Извини. Столько в тебе перемен, не сразу привыкнешь. Да и день у меня нынче тяжелый выдался.
Толя прижал ее к груди, погладил каштановые волосы.
— Мы все преодолеем! Главное, доверься мне! Я сделаю все, чтобы решить твои проблемы. Мы с тобой одной крови, да? Помнишь? Ты — Багира, я — Маугли. Хороший был спектакль! Пользовался успехом. Ну, ладно, Лавруша, мне пора. У меня еще звонки сегодня деловые. Спасибо за классный подарок, за приют и ласку. Я побежал.
Он отстранился, и сразу приобрел сосредоточенный, деловой вид. Словно это не охламонистый Скотников стоял перед нею, а его клон. Скотников-штрих, скажем. Образцовый бизнесмен, семьянин и христианин.
— Прощай, дорогая!
— Так ты обо мне поговоришь? — забеспокоилась Аня.
— Поговорю, раз обещал. Пиши резюме. Но не тяни. Я человек занятой, каждый день тратить…
— На подругу юности не можешь, — закончила Аня.
— Ты не обижайся, но действительно…
— Да я не обижаюсь. Мое резюме будет готово завтра.
— Прекрасно! Вот это деловой разговор! Завтра созвонимся!
…Едва Скотников сел в машину, водитель обрушился на него потоком брани.
— Говорил на полчаса, только лекарство сестре отдать, а сам… Нахал ты, Толян. Я уже полтора парюсь. Между прочим, скоро полночь. Это уже другая такса пошла.
— Ладно, Гриня. Не злись! Она у меня женщина одинокая. А тут еще сердце у нее прихватило. Не мог же я ее одну оставить. Пришлось ждать, когда приступ пройдет.
— С тебя сверхурочные.
