— Как вас называть? — поправился Ренилл. Они надолго задумались.
— Избранная, — наконец ответила красная.
— Блаженный Сосуд, — зеленая прижала ладонь к животу.
Он вообразил уже, что вытащил из них имена, когда красная так же приложила ладонь к животу и повторила:
— Блаженный Сосуд.
Одна избранная, два блаженных сосуда. Маловразумительно.
— Давно ли вы здесь? — спросил Ренилл. Они выпучили глаза, явно не понимая.
— Здесь, — поразмыслив, откликнулась красная. — Хорошо. Возлюбленные Отца.
— Избранные, — объявила зеленая девушка. Так. Две избранные.
— Славен Исток.
Он начал подозревать, что девицы умственно отсталые. И явно не страдают в заключении, а может, и не считают себя пленницами.
— Откуда вы? — сделал он новую попытку.
— Снизу.
— Снизу?
— Были внизу. С Избранными.
— И где же это?
Пустые взгляды. Глаза бессмысленно скользят по комнате. Новизна попытки общения быстро истощилась, и они стали рассеяны. Но была еще одна тема, которая должна была их заинтересовать.
— Детки…— предположил Ренилл.
— А?..
— Детки… — Он изобразил, будто качает на руках младенца, потом показал на вздувшийся живот одной из девушек. — Детки. Скоро.
— Слава Истоку.
Припев становился утомительным.
— Слава. — Сдерживая раздражение, Ренилл почтительно приложился губами к уштре. — А кто счастливый отец?
— Слава Ему.
— Кто отец?
— Он Исток и Предел, — в один голос затянули девушки.
— И сын его Первый Жрец КриНаид. — Ренилл излучал лихорадочное благоговение.
— КриНаид-сын…
— …навещал вас здесь? — поинтересовался Ренилл.
— Здесь, — просветила его первая девушка. — Хорошо.
— Избранные, — объявила вторая.
— Слава Истоку!
Круг замкнулся. Разговор ничего не даст, к тому же небезопасен. Неофиту не положено задавать вопросы, и в любом случае ясно, что головки Избранных совершенно пусты. С поклоном удалившись, Ренилл оставил их спокойно доедать обед.
Коридоры пустовали. Это был один из многих часов, отданных молитве, и Сыны Аона собрались сейчас на внутреннем дворе храма. Его отсутствие среди такого множества молящихся могло пройти незамеченным. Могло.
Шаря глазами по коридору, Ренилл продвигался вперед. Низкий круглый потолок, пустые стены, красные светильники. На что тут смотреть, и что, вообще говоря, он высматривает? Слева обитая железными полосами дверь. Заперта. Прямо впереди Т-образная развилка и узкая каменная лестница, ведущая вверх, в неизвестность. Под лестницей глубокая ниша, занятая причудливым изображением Аона-отца. Статуя, отметил про себя Ренилл, нуждается в хорошей чистке. Он уже и думает как неофит. Сверху донеслись голоса и шаги. Нельзя было позволить, чтобы его застали глазеющим на диковинки храма.
