Он говорил ровным, спокойным голосом, излагал факты, но по коже от его слов бегали мурашки. Уже тогда я почувствовала – это мое! Весь этот старый, заброшенный, никому не нужный дом со скрипящими дверями.
– Где ты остановилась?
Решив меня проводить, Дин галантно подал мне плащ и подхватил сумку, в которой у меня лежали некоторые необходимые мелочи.
– Нигде. Ты сказал, что дом ремонтировали… В него уже провели электричество?
– Да. Ты хочешь там переночевать сегодня?
– Конечно.
Мы в молчании дошли до калитки, и Дин протянул мне ключ. В его глазах плескалась странная тоска.
– Хочешь, пошли вместе? – предложила я.
– Нет. Ты ведь уже заметила, что я не постарел?
– Ага. Значит, ты не можешь туда войти?
Дин грустно кивнул, а я, погладив его по плечу, открыла калитку и пошла к дому. Моему дому.
Историю Дина я узнала потом. Он – первый владелец этого дома. Правильнее будет сказать – этой территории, потому что раньше здесь располагалось большое поместье с галереями, колоннадой, двумя флигелями и главным особняком. Нынешний дом – это перестроенный флигель для прислуги; всё остальное, к сожалению, не сохранилось. А Дин с тех пор оставался его добрым хранителем. Пусть он действительно не мог туда заходить, зато всегда был рядом. А иногда и оставлял какой-нибудь сувенир для смельчака, дошедшего до крыльца, – музыкальную шкатулку или старинную открытку.
Внутри дом оказался именно таким, как я его представляла: старым и бесконечно красивым. Пусть здесь когда-то жила прислуга, но явно с господским шиком. В гостиной я зажгла свечи, решив всё же не пользоваться электричеством, пока оно мне не нужно, и открыла окна. Поставила канделябр на старое пианино, посмотрела на дыру в полу (видимо, кому-то приглянулся наборный паркет), села в старое бордовое кресло – облако пыли окутало меня с головой.
Когда я прочихалась, то смогла разглядеть еще и остатки люстры. Прекрасно! Люстра – это прекрасно. И всё остальное тоже. А главное, дом был просторным – места хватит всем.
Больше десяти лет я собирала их. Впитывала, подчиняла себе, а иногда советовалась и просила помощи. Все самые жуткие, самые отвратительные страхи я забирала у детей, у взрослых, выпрашивала, выведывала, преследовала и коллекционировала.
Теперь пора нам обустраиваться – во мне им уже становится тесно.
Так! С чего начать?
Часы в моем доме всегда будут бить только тринадцать раз.
В гостиной я поселю призрачную пару – Ромео и Джульетту одного подмосковного городка. Он убил ее и себя – из ревности, понятное дело. Думаю, им здесь понравится. И пианино есть. Ее зовут Анна, если я не ошибаюсь. Или Алёна? Неважно, побренчать она вроде любила.